Мгновенно взмокнув от волнения, Алтай начал расчищать твёрдую поверхность, и скоро стало ясно, что откапывает он самый настоящий ларь, деревянный, плохо сохранившийся, но увесистый. Алтай с грохотом отбросил лопату, сбив здоровенную стопку сочинений Бальзака, и исполнил дикий танец победы, аккомпанируя себе бессвязными возгласами. Успокоившись, он не без усилия поднял ларь из ямы и снял разваливающуюся крышку.

Тусклый блеск золотых монет и драгоценностей показался Алтаю прекраснее сияния звёзд в небе над высокими горами. Таким и должно быть завершение любой страшной сказки, в которой протагонисту приходится пережить множество ужасных испытаний, в итоге приводящих его к вознаграждению. Подавив искушение прямо здесь, в грязи и темноте, начать рассматривать сокровища, Алтай перенёс ларь в жилую часть дома и, усевшись с ним прямо на пол, приступил к методичному разбору.

Большую часть клада, как и следовало ожидать, составляли николаевские червонцы, потускневшие, но весьма недурно сохранившиеся. Их насчиталось девять сотен – старинный род, к которому Алтай принадлежал, был не только знатным, но и небедным. Помимо монет, прекрасных, однако не слишком интересных, в сундучке обнаружились золотые ювелирные изделия, которые Алтай раскладывал вокруг себя с особенным чувством – то была словно давно утерянная и неожиданно вновь обретённая связь с женщинами его семьи. Мысль о том, что всё это придётся продать, была невыносима. Драгоценности, нравившиеся ему сильнее остальных, он откладывал в сторону, чтобы продать в последнюю очередь, если его надежды не оправдаются и клад не потянет на миллион. Алтай не имел ни малейшего представления о ценах на антиквариат и золото.

Больше всего его поразил золотой гребень для волос, выполненный в стиле ар-нуво, – прихотливо изогнутые побеги с крупными листьями и выложенные мелким жемчугом соцветия-зонтики, напоминающие болиголов. Не сразу Алтай понял, почему представил себе этот гребень в осенних волосах белокожей красавицы, но затем вспомнил картину Лейтона, настойчиво требовавшую его внимания в минувшие несколько дней, написанную в то же время, на которое пришёлся расцвет модерна, и ассоциация стала ему очевидна. Он принял твёрдое решение не продавать гребень, что бы там ни было, и спрятал его в ящик тумбочки, где хранились самые важные мелочи.

Глава 23

Глава 23

Базилик и Золотая Гора

Почти месяц прошёл с завершения передачи. Деньги от продажи клада покрыли значительную часть долга, но, чтобы заработать оставшуюся, Алтаю пришлось бы потратить не один год, и то при условии, что он не будет ни есть, ни пить, ни платить за коммунальные услуги. Как-то раз Алтай вышел из офиса – его арендодатель согласился потерпеть ещё немного, прежде чем выставить из помещения неудачливого съёмщика, для чего Алтаю пришлось применить силу убеждения и обаяние, остатки которого чудом сохранились в нём после всех скорбных событий – шатаясь от усталости, из-за нервов и недостатка питания похудевший так, что ветер чуть не сдувал его на проезжую часть. Он свернул за угол и был подхвачен под руки двумя мордоворотами архетипического вида и препровождён в огромный архетипический же чёрный внедорожник, где за рулём сидел третий верзила. У третьего на лице отражалось какое-то подобие мыслительных процессов, благодаря чему, видимо, ему и доверили управление этим катафалком. Алтай попытался выяснить у ребят, не охренели ли они часом, хотя догадывался, чьи интересы представляют эти три натянутые на промышленные холодильники костюма.