— Чем? — спросила Кэт.
— Обычно — камнем побольше да потяжелее. Ну, она била их… или я бил, если она была наживкой… в общем, от кого-то из нас они огребали. Потом мы обирали их, отвозили в пустыню и бросали у обочины.
— Живыми?
— Я не знаю. Может быть, кто-то из них умирал. Только какая разница? Они ж все извращенцы все равно были. Получали по заслугам.
— А мы-то думали, — пробормотал я, — что Снегович был плох.
— Расскажите нам о Снеге, — сказала Кэт. — Как
— Нет. Нет, ты что! Мы никогда не стали бы подкатывать к
— Понравиться? — переспросила Кэт.
— Ну да. Подкатить к нему. Позаигрывать.
— Понятно.
— На Пегги он не обращал внимания. А вот я ему понравился. Он даже разрешил мне перебраться на кровать. Вся проблема была в том, что Пегги приходилось вести. Даже если бы я его отвлек, она не смогла бы грохнуть его.
— Не повезло, — пробормотала Кэт.
— Да уж… Он ведь был не таким уж и плохим, — признался Донни. — Жесткий тип, но… он мне понравился. И я ему, похоже, тоже. Да не «похоже» — точно говорю. Мы собирались стать напарниками. Он сказал, что Пегги погибла в автокатастрофе, и никто нам больше не помеха. Я сказал ему, мол, отлично. Ведь так и было! Все складывалось очень хорошо! Я устал от Пегги. Она вся такая из себя командорша. Вечно мной помыкает, всегда знает, как и что нужно делать. И не такая уж она и красотка, знаете. Тощая, стрёмная, да и вообще…
Я почувствовал, как Пегги тяжело задышала подо мной.
— …вообще, я ее уже еле-еле выносить мог!
— Ах ты мразота неблагодарная! — возопила она. — Да я тебе мотню порежу, ты, ублюдок воню…
Я снова треснул ее по голове.