Каждый украдкой проделывал путь.

В мантиях длинных, все в кружевах,

Аборигены вели ритуал.

Тощи, бледны, как мифический гуль,

Некий, видать, был языческий культ.

Ночь закричала, разверзлась земля,

Трещин по ней заструилась змея.

Ввысь устремился пришедший на зов,

Древний и страшный неведомый бог.

С телом червя, крепок и мускулист,

Он возвышался, как обелиск!

К небу вздымалась зубастая пасть,

Будто на звёзды хотела напасть.

Так поднималась она средь людей,

Туша покрытая сотней когтей.

И не скрывала уже темнота,

Щупальца те, что змеились у рта.

Вверх вырастало оно выше гор,

Ниже лишь слышался радостный хор.

Но существо благодать не несло,