– Ладится. Со среды углубились на восемь метров. Не без сложностей. Вчера Генка наш нарвался на крепкую породу. Зазевался, уменьшил обороты в последний момент. Вхолостую крутил, плашки чуть не слизались.

Алена кивала, изображая любопытство. Старалась реже смотреть на жилистые руки парня. Длинные мужские пальцы – ее фетиш. Даже грубо остриженные ногти не портят впечатление.

– А на днях, – докладывал Денис, – недосчитались колонковой трубы. Трехметровая дура – была, и нет.

– Как так? – спросила Алена.

– А вот так! Мы с Генкой – на ЗИЛ, и в деревню. Где, мол, металл принимают? Показали нам гараж. Заходим – ба! – снаряд наш тут как тут. Мы его экспроприировали, приемщика заставили с нами грузить. Он раскололся: пастухи трубу сперли. Описал их. И представляете, едем мы обратно, а навстречу по полю воришки плетутся.

– Сильно били? – засмеялась Алена.

– Обижаете. Так, для профилактики.

Денис скомандовал свернуть. «Ситроен» поехал по плоской равнине, упирающейся на юге в ельник. Миновал мусорную яму. Издалека Алена заметила технику геологоразведчиков: грузовичок, водовозку, самоходную установку на базе «Урала».

В десяти метрах от скважины заякорился дом-вагон. На ящиках с керном отдыхали двое заросших бородами здоровяков. Третий детина чистил храпок – насос, подающий на станок воду с глиняным раствором. В ближайшие дни Алене предстояло изучать и систематизировать образцы породы, составлять карты, ночевать под одной крышей с бурильщиками или, при желании, поискать жилье в Варваровке.

Она вновь подумала о руках Дениса, сильных и загорелых.

Мужчины называли свои имена, наперебой предлагали сигареты, сгущенку, уху. Она согласилась на чай. Денис вынул из заднего кармана пачку папирос.

«Неужели, – хмыкнула Алена, – в две тысячи двадцатом году кто-то еще курит „Беломор“?»

Она подставила ветерку лицо, понимая, что водитель наблюдает. И вдруг заметила:

– Птицы не поют.

Денис сжал пальцами мундштук – дважды, передавил крест-накрест и улыбнулся загадочно:

– Бывает.