Рана на руке затянулась с легким дымком, не оставив и следа. Оллин снова провел лезвием по руке и улыбнулся.

– Послушай, брат, – начал Фергус, – я не собирался убивать твоего сына. Я не знал, я думал, что хватит только его крови.

Оллин пропускал его слова мимо ушей. Он резал его руки и наблюдал за тем, как раны затягиваются.

– Все вышло случайно, брат, нам незачем враждовать…

– Зачем ты пришел в мой дом ночью? – перебил его Оллин.

– В наш дом…

– Зачем ты пришел?! – закричал Оллин.

– Ты знаешь, я не переношу, когда на меня кричат, брат…

– ТЫ ПРИШЕЛ ЗА МОИМ РЕБЕНКОМ!

– Зря… – сказал тихо Фергус и напряг руки. Цепи звонко разлетелись и рухнули на пол.

Оллин закрыл глаза рукой. Сверкнула вспышка. В этот раз Фергус успел закрыть глаза, чтобы его не ослепило. Но это не помогло. С двух сторон под ребра ему загнали копья. Кто-то сзади потянул за веревку, лежавшую на полу кольцом, и она обвила ноги Фергуса. Он упал лицом вниз. Сверху его прижимали несколько копий.

– Спасибо тебе, брат, за демонстрацию своей силы. Я предполагал, что цепи тебя не смогут сдержать, и ты меня в этом убедил.

– Меня ничто не остановит, – прорычал Фергус.

– Значит, ты забыл про меня, – сказал Оллин и воткнул нож в шею, чуть ниже затылка. Фергус отключился.

В кабинет вошел один из людей Оллина.

– Мистер Кимбол, все готово.

– Отлично, только нужно больше гвоздей.

Нож перебил позвоночник, как организм ни старался восстановиться, лезвие не давало ему этого сделать. Только после извлечения ножа рана затянулась, и Фергус пришел в себя. Оллин стоял рядом с ним, внимательно изучая кинжал, который достал у него из-за пояса.

– Полагаю, этот тот самый кинжал, которым ты заколол моего сына?

Фергус молчал.