— Ты мне льстишь.

— Да, ладно, ты итак это знаешь и без меня. Так вот, скажи мне, плиз, ты когда-нибудь сталкивался с таким символом — загляни в почту.

Я включил ноутбук, зашел в почту и открыл вложение к письму Алексея. Это была фотография довольно плохого качества — мятый листок бумаги, карандашный набросок, тонкие волосяные линии, странно ломкие, изгибающиеся. Что-то вроде запутанного лабиринта. Центр этого «лабиринта» обозначен жирной точкой. Линии от центра потолще, числом восемь.

Если честно, тогда мне показалось странным, что из-за такой пустяковины следует беспокоить человека в такой поздний час. И у меня даже возникло подозрение, а не напился ли Леха до чертиков и не разыгрывает ли он меня. Впрочем, раньше за ним такого я как-то не замечал. Шутник и балагур, ко мне он относился с подчеркнутым пиететом, как к «старшему товарищу», хотя мы с ним и одногодки.

— Ну и «чего тебе надобно, старче»? — я не смог подавить зевок.

— Не иронизируй. Если бы ты знал, каким чудом попал мне этот рисунок в руки, ты бы сам приехал ко мне и не в два, а в три часа ночи!

Тут даже мое ангельское терпение не выдержало и с громким треском лопнуло — ненавижу, когда меня используют «втемную».

— Слушай, Лех, ты конечно отличный парень и вообще супергерой во всех отношениях, но честно и откровенно признаюсь — мне не нравится, когда ты себя ведешь так. Давай баш на баш — ты мне объясняешь, в чем дело, а я, со своей стороны, чем смогу, как говориться… А то получается немного нечестно, согласись?

— Соглашусь, — невозмутимо ответил он. — Но я тебе потому и ни о чем не говорю, потому что ты мне ценен, как человек не «в теме». И в то же время достаточно умный и сведущий в своей области, чтобы навести меня на правильные мысли. Честное пионерское, как только все прояснится, я тебе сам все расскажу, ничего не утаю.

— Ладно, идет.

— Так вот, Кир, я хотел бы узнать — ты когда-нибудь встречался с такими символами или похожими на них в своей работе?

Я ещё раз беглым взглядом окинул злосчастный рисунок.

— Признаюсь, нет, хотя изображение что-то смутно мне напоминает… Подожди! — вдруг осенило меня. — В порядке бреда, лабиринт и в центре жирная точка с восемью линиями — может, это паутина, а в центре — паук?

— В точку! — в его голосе я почувствовал какую-то дрожь, странное приторное придыхание. — Блин, как же я сам не догадался! Вот что значит взгляд со стороны!

— Только какое это дело имеет отношение ко мне или к моей работе?

— Прямое. Кир, ты случайно не сталкивался в своей работе с какими-то «организациями» или культами всякими, сектами, старыми и новыми, которые пользуются символом паука?