Но может быть, апелляция к идеологичности истории – это, как говорят либералы, особенность тоталитарных режимов? Обратимся к опыту США как признанному лидеру западного мира.

Существует расхожее представление об антиисторизме американской нации. Сложилось мнение, будто бы история не является для американцев такой же ценностью, какой она выступала, например, в глазах европейцев. В действительности фактор национального осмысления истории имеет по отношению к американскому государству принципиальное значение. Другое дело, что история воспринимается не с точки зрения повторения ее в настоящем, а как прошлое, преодолеваемое новым временем. Законы прошлого упраздняются. Модели истории как вечного возвращения противопоставляется схема антагонизма прошлого и будущего[6].

Об «эксперименте, доверенном рукам американского народа», говорил в своей инаугурационной речи первый президент США Дж. Вашингтон[7]. По свидетельству А. М. Шлезингера, «отцы-основатели страстно штудировали труды классических историков в поисках способов избежать классической судьбы»[8]. Достоверно известно детальное изучение первыми президентами США исторических сочинений Тацита, Цицерона, Полибия, Тита Ливия.

Американские Соединенные Штаты были учреждены в то время, когда монархическая идея казалась незыблемой. Римская история рассматривалась как иллюстрация того положения, что все республики гибнут[9]. Скепсис в отношении перспектив американского республиканизма первоначально был весьма значительным. Соединенные Штаты Америки по замыслу отцов-основателей должны были фактом своего существования доказать, что современность не является заложницей прошлого[10].

Доказательство жизнеспособности американской республики адресовалось миру в качестве своеобразной прокламации[11]. «Наши институты, – провозглашал в своем последнем послании пятый президент США Джеймс Монро, – представляют собой важнейшую веху в истории цивилизованного мира. От сохранения их в первозданной чистоте будет зависеть все»[12]. «Более трех четвертей столетия нашего существования в качестве свободной и независимой республики, – подводил первые итоги американского эксперимента одиннадцатый президент Джеймс Полк, – уже не надо решать вопрос, способен ли человек к самоуправлению. Успех нашей восхитительной системы окончательно опровергает тех, кто в других странах утверждает, что „избранное меньшинство“ рождено, чтобы править, и что большинство человечества должно управляться силой»[13]. Республиканизм был исторически первым индикатором успешности американского цивилизационного эксперимента. То, что первоначально рассматривалось в качестве экспериментального прецедента, стало со временем позиционироваться как столбовая дорога развития человечества.