Однако вскоре после этого Иерусалимское государство получило новое подкрепление. Недолго спустя по выступлении в крестовый поход французского рыцарства поднялась в путь также значительная толпа английских господ, под предводительством графа Ричарда Корнваллийского, брата короля Генриха III и зятя императора Фридриха[87]. Весною 1240 года это войско медленно прошло Францию, оставило без внимания, подобно французам, приказ Григория отказаться от предприятия, и 8 октября 1240 года высадилось в Акконской гавани. Граф Ричард, племянник короля Ричарда Львиное Сердце, был принят в Святой Земле с великим ликованием. Но в счастливой противоположности своему дяде, граф Ричард, узнав положение вещей в Сирии, совсем не стремился к фантастическим приключениям и военной славе, но разумно ограничился осторожно веденными мирными переговорами. Он решительно отклонил желание тамплиеров поддержать дамасский союз и тем самым продолжать тяжелую войну против Египта. Напротив, в согласии с иоаннитами, рыцарями Немецкого ордена и с находившимися еще в Акконе французскими крестоносцами, он вступил в дружественные сношения с султаном Эйюбом и в конце ноября отправил посольство в Кипр для утверждения условий мира. В то время, как посольство некоторое время оставалось в Кипре, он приобрел вторую заслугу для Святой Земли, соорудивши в Акконе сильное укрепление, чем несколько обеспечил господство христиан в области к югу от Иоппе. В феврале 1241 года был заключен мир, по которому за христианами было утверждено владение местами, уступленными им Измаилом, по которому были выпущены на свободу, кроме графа Монфора, еще многие сотни томившихся в плену рыцарей и слуг. Вскоре после того, довольный тем, что было достигнуто, Ричард оставил Святую Землю и по своему возвращению на родину в сердечном и почетном приеме, которым его встретили, он получил благодарность за те заботы, с которыми он действовал на далеком Востоке в пользу христианства. Тотчас после него отплыл в Европу также герцог Бургундский с остатками французских крестоносцев и с тех пор Иерусалимское государство снова было предоставлено собственным силам.

Завоевание Иерусалима харизмийцами

Завоевание Иерусалима харизмийцами

Этих собственных сил могло быть достаточно для того, чтобы поддержать прочность христианских владений и даже при удобном случае увеличить их, если бы иерусалимцы не наделали снова больших ошибок. Мир с Египтом охранял их от самого могущественного противника, какого они имели в то время, и они тем спокойнее могли рассчитывать на прочность этого мира, что император Фридрих II не только вполне одобрял его, но даже тотчас воспользовался тем, чтобы поддержать с султаном Эйюбом те же дружественные отношения, которые у него были раньше с Алькамилом, особенно относительно торговых сношений. Но восточные христиане распались на партии, преследовавшие одна другую злейшей ненавистью, и уже не думали об их общих интересах. В октябре 1241 года в Акконе вспыхнуло восстание, в котором дурную роль играли в особенности дерзкие тамплиеры. Они были озлоблены тем направлением, которое приняли события в последнее время, и с мечом в руках бросились на дома своих противников, иоаннитов и рыцарей Немецкого ордена. Так как они имели успех, то к ним присоединились постепенно друзья дома Ибелина и венецианцы, в то время решительные приверженцы римской курии, и эти союзники решили распорядиться судьбой христианской Сирии по своему собственному усмотрению, т. е. первым делом окончательно разрушить слабые остатки штауфенской власти на Востоке. Но они медлили привести свой план в исполнение, пока настоящий наследник Иерусалимского государства, Конрад, сын императора Фридриха, не достиг совершеннолетия 25 апреля 1243 года, и тотчас отправил посольство, чтобы требовать от своих восточных подданных клятвы в верности. На это они заявили, что дадут такую клятву только самому Конраду, но вовсе не его наместнику. Они очень хорошо знали, что юному королю нелегко прибыть в Сирию, чтобы самому вести там правление, и потому уже этим заявлением окончательно отреклись от Штауфенов. За их словами тотчас последовали соответственные дела, они передали управление Иерусалимским государством королеве Алисе Кипрской, прежней противнице императора Фридриха[88] и затем выступили открытой войной против приверженцев Фридриха. Здесь дело шло именно о крепком Тире, единственном значительном месте, где еще держалась императорская партия. Город был взят без труда, потому что у нападающих было много соумышленников среди горожан, а по необычайному сцеплению обстоятельств вскоре должна была открыть ворота цитадель. Дело в том, что императорский маршал Ричард Филанджери, который до сих пор командовал в Тире, был в то время в дороге в Апулию. Во время путешествия его захватила буря, кидала взад и вперед, наконец загнала обратно к берегам Сирии, а там он был взят в плен своими противниками. В Тирской цитадели командовал его брат Лотарь, и нападающие грозили ему, что повесят маршала, если тот не сдаст крепость добровольно. Лотарь сложил оружие, чтобы спасти брата. Штауфенские воины вернулись в Европу, а киприоты, приверженцы Ибелина и тамплиеров ликовали, что теперь они могут всласть распоряжаться на христианском Востоке, не стесняемые высшей волей.