Однако Лжедмитрий не захотел въехать в покорную столицу, пока царь оставался жив. Тут-то и пригодился Василий Голицын, предводитель изменнической армии.

Прибыв в Москву, князь сначала отстранил Бельского, которому не помогла его ретивость – к этому времени все места близ нового властителя уже были распределены и заняты, в услугах Бельского никто не нуждался.

Затем с бесчестием низложили годуновского патриарха Иова – чтобы не помешал дальнейшему.

Всем ненавистного Семена Годунова тихо удушили в темнице. Прочих царских родственников отправили в ссылку.

И уже потом, без помех, несколько человек во главе с самим Голицыным пришли туда, где под арестом содержалась царская семья. Юный Федор, смелый и не по годам крепкий, отчаянно сопротивлялся, но на него навалились и прикончили. Вдовую царицу удавили веревкой. Пощадили лишь царевну Ксению, которой была суждена горькая судьба.

Народу сказали, что царица и ее сын отравились, а поскольку самоубийцам христианское погребение не полагалось, мертвые тела сначала предъявили публике, а потом зарыли безо всяких церемоний. Туда же в могилу сунули извлеченное из саркофага тело Бориса, который тоже был объявлен грешником, покончившим с собой.

Убийство Фёдора Годунова. К. Е. Маковский

Династия Годуновых, давшая России двух царей, но просуществовавшая всего семь лет, пресеклась. Вместе с ней заканчивается и история «второго» русского государства, построенного Иваном III. Страну ожидала Великая Смута: распад, раскол, чехарда правителей, гражданская война, иноземные нашествия и временная утрата независимости.

Эти беды, начавшиеся сразу после смерти Бориса Годунова, конечно, бросают мрачную тень и на всё его правление. У потомков осталось ощущение, что погубителем державы был он. Такая оценка восходит еще к началу семнадцатого века, когда правители, пришедшие на смену Годунову и обладавшие легитимностью еще в меньшей степени, чем он, всячески старались свалить вину за тяжелое состояние страны на прежнюю власть – обычное в истории явление.

Однако впоследствии большинство историков, даже тех, кто приписывал Борису «кровавых мальчиков в глазах», относились к нему скорее с сочувствием.

С. Платонов, например, пишет: «Историческая роль Бориса чрезвычайно симпатична: судьбы страны очутились в его руках тотчас же почти по смерти Грозного, при котором Русь пришла к нравственному и экономическому упадку. …После Грозного Московское государство, утомленное бесконечными войнами и страшной неурядицей, нуждалось в умиротворении. Желанным умиротворителем явился именно Борис, и в этом его громадная заслуга. В конце концов, умиротворить русское общество ему не удалось, но на это были свои глубокие причины и в этом винить Бориса было бы несправедливо».