Америка гораздо лучше, чем почти все другие страны, умела бороться с искушением прямого вмешательства в логику созидательного разрушения. Почти везде политики построили на этом успешный бизнес – обещая воспользоваться плодами созидательного разрушения, но умалчивая об их цене. Коммунисты перекладывали вину за эти потери на жадность капиталистов, популисты – на зловещие «правящие слои». Европейские социалисты и им подобные исповедуют более взвешенный подход, признавая, что созидание и разрушение идут рука об руку, но они заявляют, что способны повысить конструктивный аспект созидательного разрушения, одновременно избавившись от его деструктивного аспекта за счет сочетания управления спросом и разумного вмешательства в экономику. Результат таких действий обычно оказывается разочаровывающим – застой, инфляция или какой-либо иной кризис.

На протяжении большей части своей истории США не были подвержены давлению таких кратковременных политических решений. Огромной заслугой отцов-основателей стала защита экономики от вмешательства политиков. Они сумели защитить граждан, предоставив им неотъемлемые права и разработав целую систему разнообразных ограничений на отправление политической власти. Экономическая культура Америки пропагандировала бережливость и опору на собственные силы. Золотой стандарт обеспечил настолько стабильную структуру для кредитно-денежной политики, что Америка на протяжении 77 лет обходилась без центрального банка – с 1836 г. (когда Эндрю Джексон наложил вето на создание Третьего банка[25]) по 1913-й. Подоходного налога не существовало вовсе. Большинство образованных американцев верили в то, что выживает сильнейший.

Прогрессистское движение[26] бросило вызов некоторым из этих устоявшихся положений. В 1913 г. Вудро Вильсон ввел федеральный подоходный налог. «Новый курс» президента Рузвельта положил конец эпохе капитализма свободной конкуренции. После Второй мировой войны правительство стало гораздо активнее вмешиваться в экономику, чем это было в 1920-е гг. Дуайт Эйзенхауэр запустил грандиозную программу строительства автомагистралей. Линдон Джонсон обещал построить «великое общество», в котором не будет бедности[27].

Отход от принципов laissez-faire (свободной конкуренции) тем не менее был гораздо менее драматичным, чем в Европе, не говоря уже о Латинской Америке. Конституция США постоянно сдерживала проправительственных политических активистов. Верховный суд США отверг предложенный Франклином Делано Рузвельтом Закон о восстановлении национальной промышленности, предполагавший установление значительного государственного контроля над экономикой. Конгрессмены-республиканцы не позволили Гарри Трумэну ввести общенациональную систему здравоохранения после Второй мировой войны. На смену либеральным политикам постоянно приходили более консервативные – Франклина Делано Рузвельта сменил Эйзенхауэр (после Трумэна), Линдона Джонсона – Ричард Никсон, а Джимми Картера – Рональд Рейган. Сильнейшая американская традиция либерального рыночного капитализма после Второй мировой войны возродилась и обрела новую силу. Краткое изложение вышедшей в 1944 г. книги австрийского экономиста Фридриха фон Хайека «Дорога к рабству» (The Road to Serfdom) в журнале Reader's Digest прочли миллионы. Милтон Фридман[28] стал звездой телевидения. Президентская кампания Рональда Рейгана была построена на идее о том, что правительство – это проблема, а не решение.