— Да уж вижу! — Туве кивнула. — Люблю эти старые каменные дома!

Санна и Эбба тихонько переговаривались между собой. Альва не могла разобрать, о чем они шепчутся, сдалась и взяла еще кусок пиццы, водрузив сверху колечко ананаса.

— Мам, Альва у меня еду ворует! — завопила Эбба, ткнув Альву пальцем в живот.

— Девочки, прекратите ссориться, — сказала Ванья, передавая Санне салфетку. Та вытерла губы.

— Но она ворует! — огрызнулась Эбба.

— Послушай, можешь взять немного у меня, — примиряющим тоном предложила Ванья.

И она переложила в тарелку Эббы кусок пиццы.

— Все равно, мне кажется, ей больше не надо, — уже гораздо спокойнее сказала Эбба.

Альва чувствовала, как по подбородку стекает жир от расплавленного сыра. Она старательно прожевала свой кусок, прежде чем проглотить его.

Ванья пригубила вино и скрестила ноги по-турецки.

— Когда эта милая старушка пообещала все тут обустроить, я вначале немного тревожилась. Честно говоря, она кажется слегка бестолковой, и я была далеко не уверена, что мой вкус совпадет со вкусом пенсионерки. Но получилось просто здорово!

В прихожей громыхнуло, и свет в кухне погас.

— Боже, в чем дело?! — воскликнула Ванья.

Туве поднялась и достала из кармана джинсов зажигалку. Они с Ваньей ушли в прихожую, и девочки остались сидеть в темноте.

— Мама! — взвизгнула Санна.

Они с Эббой крепко обнялись.

— Просто лампочка взорвалась, — донесся из прихожей голос Туве. — Подождите минутку, и я все исправлю.

Свет снова загорелся, но Эбба и Санна так и держались друг за друга. Туве вернулась в кухню с осколками лампочки, завернула их в газету и выбросила в мусорное ведро.

— Испугались, девочки? — спросила Ванья, снова усаживаясь на пол. Она казалась бледной, накладывая себе в тарелку салат.

Туве взяла последний кусочек пиццы.