Он остался перед дверями, а я направился к владельцу «посады», который у плиты поджаривал тонкие ломтики хлеба в масле. Хозяйка устроилась на полу, мешая угли в камине, причем вместо кочерги она орудовала старым ружейным стволом.

— Кому принадлежит особняк там, перед воротами? — спросил я.

— Уважаемому человеку, — ответил хозяин. — Самому богатому и знатному человеку нашей провинции.

— Да я и сам вижу, что такой дом — не для гусей и козлов! — усмехнулся я. — Но как зовут владельца? Хозяин глянул на меня недружелюбно.

— Дом принадлежит его светлости, высокородному господину маркизу де Болибару, — пробурчал он.

— Маркиз де Болибар! — повторил я. — Этот высокомерный господин, который чересчур гордится своей знатностью?

— О нет, да как вы такое подумали? Самый приветливый и благосклонный к людям господин, несмотря на высокое происхождение! Истинно скромный христианин и вовсе не гордый, он с последним водоносом на улице беседует так же приветливо, как со священником!

— Но, верно, — возразил я, — он не в полном рассудке. Уличные мальчишки, должно быть, бегают за ним — мне так рассказывали. Дразнят его, окликают по имени, высмеивают между собой…

— Сеньор кабальеро! — испуганно возмутился хозяин. — Кто вам мог сказать такую чушь? Да в провинции не найти человека умнее, позвольте вам сказать. Крестьяне из всех деревень округи приезжают к нему, когда у них бывают затруднения — со скотом, или с женами, или из-за высоких налогов. Он всем дает советы, а если надо — помогает деньгами!

Эти слова хозяина никак не вязались у меня с той сценой, свидетелем которой я был только что. Образ старика, безразлично шествующего среди толпы шумно приветствующих его лакеев, стоял у меня перед глазами. Я хотел было рассказать хозяину о том, что видел. Но туг до моих ушей донеслась трель горна, а затем — и стук копыт. Я вышел и увидел всадников.

Наш полк прибыл. Гренадеры, грязные и покрытые потом после многочасового марша, рассаживались прямо на землю у дороги. Офицеры спрыгивали с лошадей и звали своих денщиков. Я подошел к полковнику и отдал рапорт.

Полковник выслушал меня весьма небрежно. Он осматривал местность, соображая, как лучше обустроить линию укреплений, и мысленно возводил земляные валы, бастионы, минные траншеи и редуты для обороны города.

Около повозки с вещевыми мешками офицеров стоял капитан Брокендорф. Я подошел к нему и сразу же рассказал об удивительной утренней прогулке маркиза де Болибара. Он выслушал меня, недоверчиво покачивая головой. Но лейтенант Гюнтер, присевший рядом на походное ведро, заметил: