Параша. Пущай посмотрит. Показывай, Грушенька.

Груня развязывает мешки, там всякая ерунда: битая посуда, рваные газеты и т. д.

Параша. Что это?! Кто эту дрянь тебе подсунул?

Жадюкин. Вы тут совсем рехнулись. Вас надо в сумасшедший дом запрятать, а ваш дом я себе заберу, за моральный ущерб. Сейчас заявление напишу.

Садится, пишет.

Груня. Маманя, я все поняла. Дед Мороз сказал, что волшебные сосульки приносят счастье только честным, добрым и трудолюбивым. А я его все время обманывала, грубила, в избушке не прибралась, за гостеприимство не поблагодарила и даже не попрощалась! Неужели я такая плохая, маманя!

Параша. Да и я хороша. Настеньку обидела, а мы от нее ничего плохого, кроме хорошего, не видели. Обед сготовит, постирает, посуду помоет, в комнатах приберет... А мы ее только ругаем да обижаем.

Жадюкин. Да уж. У нас в деревне, пожалуй, лучше работницы не сыскать! Как правильно написать — «аскарбление» или «оскорбление»?

Груня. Она мне на День рождения салфетку вышила, а я ей даже «спасибо» не сказала.

Параша. А когда у меня поясница болела, она мне массаж делала, а я только ругалась, что больно.