Но в питейном зале, у самого конца длинного стола, сидел, конечно, не жандарм, а удалой табунщик Шандор Дечи.

Табунщик громко стукнул пустой бутылкой по столу и с хмурым достоинством бросил вошедшей девушке:

— Принеси вина.

Завидев парня, Клари вскрикнула и всплеснула руками:

— Шандор Дечи! Неужто ты вернулся? Шандор! Милый мой, дорогой!

— Я сказал, принеси вина, — резко повторил табунщик и подпёр кулаком склонённую голову.

— Так вот как ты желаешь мне доброго утра после долгой разлуки?

Эти слова заставили Шандора опомниться. Он ещё не забыл, что такое вежливость; снял шляпу и положил её на стол.

— Доброе утро, барышня!

— М-е-е-е! — передразнила его девушка, высунув кончик розового языка, и пошла к прилавку, строптиво передёрнув плечами и покачивая бёдрами. Возвратясь с вином, она поставила его перед табунщиком и дрогнувшим голосом спросила:

— Почему ты назвал меня барышней?

— А потому, что ты и есть барышня.

— Я и раньше была ею, но ты мне этого не говорил.

— То было раньше.

— Вот тебе вино. Что ещё угодно заказать?

— Спасибо. Там видно будет.

Девушка, прищёлкнув от досады языком, села рядом с парнем на кончик длинной скамейки.

Шандор взял бутылку, поднёс её ко рту и, не отрываясь, осушил до дна, а потом с такой силой хватил ею о каменный пол, что она разлетелась вдребезги.

— Зачем ты разбил бутылку? — робко спросила девушка.

— Чтобы после меня никто не пил из неё.