— Ваши цветники — сказка. Сколько вкуса!..
— Но это… все… покойная владелица Ютова… — сказала Даринька. Кузюмов наклонил голову.
— Вы преемственно продолжаете.
— Но я и цветочка не посадила… — сказала искренно Даринька, — это все ученый садовник ее… его считают… как это?.. — забыла она слово. — Ах, да… гениальным.
— Гений творит, вдохновляемый… Теперь… — он приостановился, тоже как будто подыскивая слово, — вы вдохновляете.
Согласился с Виктором Алексеевичем, что, действительно, — «цветочная симфония».
— Это напоминает… кажется, у Жуковского?.. сказочный сад, где играли золотые и серебряные яблочки… и там — Жар-Птица…
И тени усмешливости не было в его тоне: он был явно изумлен всем, до господина в бакенах, поднесшего спичку к его сигаре.
Даринька, не думая, как примет это Кузюмов, неожиданно сказала:
— Как обрадовало меня вчера… сколько людей сделали вы счастливыми, подарили покровским землю!.. Они все за вас молятся, я знаю.
Этого не ожидал Кузюмов! Он изменился в лице, чуть побледнел, заметили. Тотчас поднялся и поклонился хозяйке.
— Благодарю вас, Дария Ивановна, но… такая оценка совсем не по заслугам. Счастливыми?.. Помилуйте, я совершенно тут ни при чем… это лишь запоздалое исправление ошибки прошлого. Я ровно ничем не поступился.
И перевел разговор на полученное оказией письмо из Одессы, от «милого Димы Вагаева».
— Ему лучше?.. — спросила Даринька.
— Вы угадали, настолько лучше, что в конце августа надеется ко мне проездом… Узнав, что мы соседи, просил передать вам «самый горячий привет». Оказывается, он отлично с вами знаком по Москве?..
Даринька не нашлась ответить, но помог Виктор Алексеевич, бывший в отличном настроении:
— Ну, как же!.. отлично знаком!.. на наших глазах
Принимая от Дариньки печенье, Кузюмов воскликнул изумленно:
— Какое чудо!.. — и спохватился: — Простите бестактность, но… это совершенно изумительно, ваша брошь!.. Ничего подобного и у венецианских мастеров… это выше Челлини!.. Даже в Ватикане не… Это головокружительной высоты и глубины!..