Модель, которую применили в Хай-Пойнте, с одной стороны, нацелена на жесткое и бескомпромиссное уголовное преследование домашних тиранов. Однако те, кто проводит ее в жизнь, вовсе не хотят отправить всех абьюзеров за решетку. Они хотят сделать так, чтобы те по собственному почину оставили насилие и при этом остались на свободе. Выдвинутые к ним требования предельно ясны: если не хотите в тюрьму, прекращайте поступать так, как поступаете сейчас. Но если они не желают сделать разумный выбор и оставить прежние привычки, закон к ним беспощаден. И в этом общество и власти едины. Их успех в целом строится на единомыслии и сотрудничестве.
Обычно государство и филантропы тратят ужасающе много денег на программы, которые осуществляются изолированно. Некоторые из них очень узкие, это просто капля в море. Например, организаторы получают финансирование на проекты, которые длятся шесть недель и почти ничем не помогают жертвам и семьям, и уж точно никак не способствуют их безопасности. Стоит отметить: то, что делается в Хай-Пойнте и в Бурке, не связано с политическими циклами. Долгосрочной работой руководят не те, кто озабочен только победой на грядущих выборах, а представители общественности, сплоченные общими целями. Такая стратегия полезна не только для снижения домашнего насилия, но и для преодоления очень многих социальных проблем.
Но она, конечно, не универсальна. Подобные решения должны быть «выкроены по месту», адаптированы к уникальным особенностям каждого из городов. А для индивидуального подхода требуется время. Прежде чем приступать к преобразованиям, нужно разобраться в причинах конфликтов, найти общий интерес у разных сторон. Безусловно, кто-то укажет на недостатки в программах из Северной Каролины и Нового Южного Уэльса. Кто-то сочтет, что проблематично переносить опыт одной страны в совершенно другую (из Америки в Австралию), а также из малых городов в большие. Я вовсе не хотела в этой главе указать на одно лекарство от всех болезней, а также петь дифирамбы единственному подходу, которым все должны восхищаться. Самоотверженные граждане по всей стране ежедневно пытаются расширить границы возможного, придумывают новое и получают отличные результаты. Если мы всерьез хотим положить конец домашнему насилию, надо приложить усилия, мобилизовать ресурсы, и тогда мы обязательно пожнем прекрасные плоды. Это, думаю, замечательная цель, способная объединить жителей Австралии лучше, чем многие другие идеи в нашей истории.
Если вы все еще сомневаетесь, что можно начать искоренять домашнее насилие уже сейчас, задумайтесь вот о чем: пять лет назад лишь немногие могли представить себе такую широкую кампанию, как #MeToo. А ведь она стала, по сути, настоящей революцией в борьбе не только с сексуальными домогательствами, но и с патриархатом в целом. Даже Стив Бэннон[192], вечно взъерошенный ультраправый глашатай неофашистских взглядов и белого превосходства признает это движение самой радикальной инициативой нашего времени. «Впервые за много лет в истории человечества совершается такой переворот, – заявил он агентству