– Да, но мне не хотелось бы приводить его в исполнение без вашего совета и согласия, – возразил Панург.

– Согласие я своё даю и советую вам жениться, – сказал Пантагрюэль.

– Да, но если вы считаете, – возразил Панург, – что мне лучше остаться на прежнем положении и перемен не искать, то я предпочёл бы не вступать в брак.

– Коли так – не женитесь, – сказал Пантагрюэль.

– Да, но разве вы хотите, чтобы я влачил свои дни один-одинёшенек, без подруги жизни? – возразил Панург. – Вы же знаете, что сказано в Писании: «Vае soli»8. У холостяка нет той отрады, как у человека, нашедшего себе жену.

– Ну, ну, женитесь с Богом! – сказал Пантагрюэль.

– Но если жена наставит мне рога, – а вы сами знаете: нынче год урожайный, – я же тогда из себя вон выйду, – возразил Панург. – Я люблю рогоносцев, почитаю их за людей порядочных, вожу с ними дружбу, но я скорее соглашусь умереть, чем попасть в их число. Вот что у меня из головы не выходит.

– Выходит, не женитесь, – сказал Пантагрюэль, – ибо изречение Сенеки справедливо и исключений не допускает: как сам ты поступал с другими, так, будь уверен, поступят и с тобой.

– Так вы говорите, – спросил Панург, – исключений не бывает?

– Исключений Сенека не допускает, – отвечал Пантагрюэль.

– Ах, шут бы его взял! – воскликнул Панург».

Будь я на месте Пантагрюэля, привёл бы иное высказывание Сенеки: «Ни одно благо нам не в радость, если его не с кем разделить». А с кем же логичнее всего разделить благо своё? С женой! А значит – женитесь!

Но и меня не послушал бы кандидат в мужья. Хочется ему и домашнего уюта, и сытного обеда не в трактире или в дешёвой харчевне, а за привычным обеденным столом (женитесь!), но за тем же столом возможны ссоры, препирательства, до посудного боя дело может дойти (не женитесь!), а вдруг заболеешь, да так, что и не встать, кто будет ухаживать? А как черти забирать станут, кто оплачет (женитесь!), но хорошо, когда молод и на чужих жён поглядываешь, а когда постареешь, своя начнёт на сторону ходить (не женитесь!), но тогда кому передать, коли нет ни сыновей, ни дочерей, имя, герб и имущество нажитое, не хочется быть могильщиком рода (женитесь!)…

Посмотрите, Серкидон! Дошёл Панург до белого каления, весь исполнился чёрной злобой, а так и не решил: жениться или не жениться. Давайте и мы оставим этот вопрос, висящим в воздухе до следующего письма.

А Вы знаете, Серкидон! Точно с таким вопросом – жениться ему либо нет – пришёл к Сократу один его ученик.

– Делай, что хочешь, потом всё равно будешь жалеть, – ответил Сократ.

Думаете, Серкидон, Сократ сказал бы так всем и каждому? Нет, в голосе этого молодого человека мудрец почувствовал сомнение, которого не должно быть, когда решается вопрос столь важный.