Я ни в коем случае не хочу сейчас обвинить коллег в нетактичности. Если бы не общение с интерсекс-активистами, не погружение в их истории, я была бы точно таким же врачом. Нас не учили, как правильно общаться с пациентами, тем более с интерсекс-людьми, ведь „их так мало“. Вот и вышло, что, как и все мои однокурсники, я выпустилась из университета с твердым знанием, что нам никогда не встретится интерсекс-человек, ну а если и встретится, просто сделаем ему феминизирующую пластику».

На примере интерсекс-людей в очередной раз видно, как меняется отношение врачей к малым группам: если вариант нормы менее распространен – это не значит, что он ненормален. Часто это значит, что норма шире, чем принято было считать раньше.

Так же происходило с гомосексуальностью, в свое время исключенной из перечня болезней, то же происходит с трансгендерностью, которую принятая в 2019 году МКБ-11 перестала считать расстройством.

Если кто-то внушает вам, будто с вами что-то не так, помните, что люди, даже специалисты, далеко не всегда правы.

Все в порядке

Все в порядке

Интерсекс – одна из норм человеческого разнообразия, а не медицинская проблема. Так же, как видом нормы является рыжеволосость. Рыжеволосых людей в мире всего около 2 %[109], и интерсекс-людей примерно столько же.

Читая об «исправительных» операциях интерсекс-людей, сложно не думать о том, как в Средние века боролись с рыжеволосыми. Сегодня это кажется абсурдом. Я надеюсь, идея во что бы то ни стало переделать нормальную человеческую телесность, нередко ценой здоровья, скоро будет восприниматься как такое же варварство.

Конечно, для этого нам нужны изменения на уровне культуры. Можно предположить, что одной из причин, почему рыжеволосых приняли быстрее, является их видимость: когда что-то на виду, известно и названо, дискуссию об этом вести проще. Но учитывая замолченность генитальной темы и высокий уровень невежества в ней (многие до сих пор не знают, чем отличается вагина от вульвы, и часто это не их вина), неудивительно, что дискуссия идет медленно и встречает сопротивление у людей, считающих, что «вслух о таком не говорят». Нередко подобные установки – также скорее вина культуры, чем конкретно этих людей, поэтому менять и расширять культурные стандарты нам предстоит всем вместе.

«Меня радует, что сейчас мы приходим к пониманию: даже самый маленький ребенок – личность и имеет право сам решать, как распоряжаться своим телом, – говорит Юлия Сидорова. – Теперь в медицине ценится партнерский подход: врач не давит авторитетом, а просто рассказывает пациенту о возможных процедурах – что будет, если их сделать, и что будет, если не делать. Дальше врач и пациент совместно выбирают подходящее решение. Также я считаю, что профильным врачам необходимо взаимодействовать с интерсекс-активистами, а при общении с интерсекс-детьми и их родителями – привлекать психологов».