- Плохо, но жить можно. А что вообще со мной произошло? Когда домой можно будет? - Спросил я, попутно читая надписи над ним.
- Недельку полежите, тогда и подумаем. - Ответил док, что-то записал себе в блокнот и ушел.
В тот момент мной было принято окончательное решение - никому не рассказывать, о «большой белой обезьяне». Во первых - не переношу больниц, а во вторых – вдруг эта фишка из разряда, аля ударило молнией стал крутой экстасенс. Короче, буду косить под нормального, авось все само пройдет, на том тогда и порешил.
Спустя десять минут пришли родители. Принесли с собой кучу вопросов, причитаний, упреков, два пакета вкусностей, ну и новые галлюцинации само собой.
У матери: