ДУ ГХАСТ МИЩ!
ДУ ГХАСТ МИЩ ГЕФРАГТ!
К грохоту и звону добавился новый шум. Слитный шорох сотен хитиновых ног, несущих смерть наглым проходимцам, посмевшим покуситься на их владения.
– Назад, бегом! Поднимайте!
Первые твари уже перебирались через раскиданный валежник, когда решётка заскрипела и стала, под нашим напором, подниматься.
– Давай! – заорал я Пофигу.
Пофиг, сидящий в выкопанной нише, под самым потолком, поджёг один из коктейлей Молотова и швырнул как можно дальше в коридор, за ним второй и третий. В тридцати метрах от нас полыхнуло, и огонь стремительно перекинулся на пропитанный маслом валежник. Твари увидевшие, что пути к отступлению отрезаны, с удвоенной силой рванули вперед, всей массой ударившись о решётку. Но она уже встала на место, упёршись в потолок, прижатая дубовыми брусьями и лишь слабо вздрогнула под напором десятков, если не сотен тел.
– По местам! Осторожно не заденьте ловушку!
Закрепив решётку, мы отступили на заранее подготовленные позиции. А за нашими спинами полыхнуло выпущенное Пофигом пламя. Вся площадь, за решёткой, занялась огнём, и нам в лицо дыхнуло непереносимым жаром. Обезумевшие твари всей массой навалились на решётку, а самые шустрые, пролезая сквозь неё, бросились в нашу сторону. Немезида звякнула и первую тварь, пролезающую сквозь решётку, унесло на пару метров назад.
Мы с Майором стояли в выкопанных ямах. Так мы были поближе к ползающим по земле врагам и не мешали, стоящим за нашими спинами, эльфам, пускающим одну стрелу, за другой. Но вот через решётку пролезла, вся в чадящих пламенем пятнах, очередная сороконожка и, избежав пущенного в неё копья, сжалась как пружина и прыгнула на меня.
Куски неравномерно порубленной сороконожки ударились о мой щит и упали на землю.
За этим сообщением посыпались другие. Десятки сгоревших в коридоре мобов, добавили свои записи, к уже мелькающим перед моими глазами.