В памяти моей было то, что вроде бы их брали на рогатины, как пехота останавливала всадников. Брали рогатину, конец рогатиныупирали в землю, а острия были с наклоном в сторону кабана. Ногой вставали на древко, прижимая его к земле, а руками уже направляли заостренные концы. И тут надо было быть очень сильным, потому что кабан с разгона должен был на эти колья сам насадиться. Я понял, что такой способ мне не годиться. Он у нас вон какой паровоз, а я же не богатырь. Паровоз против дрища - так то стремная по мне тема.

Ничего более умного мне в голову не приходило. Пока я думал, кабан нанес второй сокрушающий удар по клетке. Оргстекло жалобно треснуло и местами отвалилось. В клетке ему нас не достать вот ни разу. Уголки мощные, их не погнуть и не оторвать. Я успокаивал так себя, пока не увидел, как эта щетинистая тварь стала делать подкоп. В Коркино я тогда поржал над поросем, который пытался так сделать. А сейчас мне стало не до смеха, потому что у кабана это успешно получалось. Он рыл и клыками, и лапами. Вскоре, с нашей внутренней стороны клетки показался его пятачок, а потом уже стала протискиваться вся башка. Катя в ужасе смотрела на кабаняру, а я, оцепенев, крепко сжал древко копья.

Елки- иголки. Я решил отоварить его копьем по башке. Нацелив копье на морду кабана, я выбрал в качестве цели его глаз. Но не стал им бить, поняв, что копье тут ни хрена не сделает, потому что лезвие у моего копья было большое. Мне резко вспомнилась моя шлицевая длинная отвертка, уже разок выручавшая меня. Я вытащил ее и бросился к морде зверя, но ударить не решился. Пока я до него добрался, он уже наполовину был внутри клетки. Башка его моталась из стороны в сторону, и клыки выглядели жутко опасными. Клетка не давала ему развернуться, и его как-то прижало. Он решил податься назад, чтобы выбраться из захвата, а потом попытаться расширить мордой этот лаз с разгона. В этот момент, когда его пятачок начал скрываться в дыре, я смог перебороть свой страх и подскочил к нему. Мой отвертка утонула в его глазнице, и он заверещал. Убить его сразу я не смог, но сильно подранил. Он молнией вывентился из нашей клетки и начал прыгать в роще. Отвертка причинила ему сильную боль.

Спустя какое-то время он вернулся к нам, но был уже не такой резвый. Видно, что рана была серьезная и ему стало плохо. Я мысленно перекрестился и вышел из клетки. Спрыгнув на землю и обежав кабана сбоку в сторону, где он не смог бы меня увидеть из-за загубленного глаза, я понесся к нему и вонзил свое копье куда то ему в брюхо. Он взвизгнул, но копье, елки-иголки, его не убило, а только подранило. Развернувшись ко мне, он побежал на меня. Быстренько так побежал, но я еще быстрее побежал к клетке. Там Катя мне кинула свое копье, потому что после удара по брюху кабана своего я лишился, выпустив его из рук.