Третья дверь оказалось запертой. Ожидаемо: она даже смотрелась увесистей двух предыдущих. Я ухмыльнулся. На руке медленно сформировался темный огонек. Пламя, которое вместо того чтобы светить, поглощает окружающий свет, из-за которого комната практически полностью погрузилась во тьму и маленькому окну не исправить ситуацию; разгоралось на моей ладони. Я осторожно пересадил готовый угаснуть расточек пламя на дверь. Тот с негодованием, но все же принялся поедать дерево, потребляя мою энергию.

«Странно. Заклинанием никогда не пользовался, а использую, как родное, да и создание почему-то не засчитали. Странно.»

Десять секунд спустя комната открылась моим глазам: эта была много лучше предыдущих: светлая, с двумя весьма просторными, удобными на вид кроватями; деревянным столом; на котором горой лежали какие-то бумаги и письменные принадлежности; светочами по углам. К сожалению, даже комната со столь разительными отличиями оказалась пуста. Я окинул ее взглядам, на предмет поживу, но не найдя такового решил не тратить время на более тщательные поиски и спустился на первый этаж. Здесь все осталось на своих местах: кровь, столы, алкоголь, даже запахи как будто бы замерли, не решаясь двигаться с места.

Я открыл люк. Тот ели поддался, пронзительно скрипнув. Я спустился по деревянной, прикладной лестнице. Подвал, в общем-то ничем не отличался от виденных мной ранее там в реа… в том… в другом мире. Полки, набитые самыми разными овощами, несколько бочек, вероятно с вином, плесень.

Я уже собирался уходить, как почувствовал едва заметное, на грани слышимости, шевеление под одной из полок. Можно было бы спустить все на крыс, но я решил проверить.

Я нагнулся. Трое детей. Две девочки. Один мальчик. Лет пяти. Глаза полны страха. Одежда грязная. Смотрят на меня, боятся. Я крылом, состоящим из тьмы, достаю их из-под убежища.

Их надо убить. Но я не могу. Однако есть слово надо. Они дети. Они программа! Но они дети! Нет, они программа. Их нет. Они проецируют на свои лица ненастоящие, вымышленные другими людьми, эмоции. Но я не могу. Они обманывают. Но я верю. Не верь. Не могу. Не верю им — не верю Пентиель, а она была. Нет. Да. Что со мной? Какая разница.

Несколько секунд я стеклянным взглядом смотрел на детей. В их голубых, блестящих от слез, глазах я увидел тонны страха. Дети жались к друг другу, пытаясь найти в тепел спасение. По их лицам было видно, что они уже не ждут, что как в сказке придет добрый рыцарь и спасет их. В них уже разбилась надежда. Они, маленькие, некогда счастливые, ждут своей участи.