- Да ничего, Светик, ничего, - вымученно улыбнулась Марина, торопливо одеваясь и пытаясь не обращать внимания на заходившуюся в крике Вику. - Я еще вполне успеваю. Спасибо тебе огромное; без всех вас я просто не знаю, что делала бы.

- Да брось ты, - отмахнулась та, наспех споласкивая руки и подхватывая зареванную малышку. - Все прекрасно понимают, как тебе сейчас важно удержаться на этой работе. Ути, а кто это к нам пришел? Это тетя Света пришла! Вот здорово, правда? Сейчас мы будем с Викусенькой играть, да? Или книжку почитаем?

Марина мельком глянула на них и вдруг, перестав метаться по прихожей, бессильно прислонилась к стене плечом и, спрятав лицо в ладошки, тихонько всхлипнула.

- Ну, будет тебе, милая, - Света подошла к подруге и попыталась обнять ее левой рукой; с правой к маме тут же потянулась мокрая от слез и соплей дочка, умоляя не уходить. - Давай-ка, не раскисай, все образуется!

- Господи, как же мне стыдно, - прошептала Марина, сдерживая плач и пытаясь смахнуть выступившие на глаза слезы так, чтобы не размазать косметику. - За что ж меня так?.. Муж в психушке, за квартиру который месяц не плачено, осенью пособие перестанут выдавать - хоть с голоду помирай...

- С голоду вам с Викой никто помереть не даст, - твердо пообещала Света, кончиками пальцев аккуратно приглаживая подружке растрепавшие локоны. - Клянусь, очень скоро мы подыщем тебе нормальную работу; должность посудомойки - это абсолютно не твой уровень. И потом, Сосновый Бор все-таки клиника неврозов, а психушки у нас - только Агафуровские Дачи и 8 километр Сибирского Тракта. Тебе ли, медику, об этом не знать?

- По мне, так невелика разница, - вздохнула Марина, смахивая тряпицей пыль с туфель.

- Что, опять ездила к нему? - непрерывно покачивая малышку, вполголоса спросила Света. - Как он там? Что врачи говорят?

- Да, Таиска вчера согласилась посидеть с Викой подольше, и я после работы снова побывала там. Он вроде лучше выглядит, но доктор сказал, что продержит его еще не меньше полутора месяцев. Лешка ведь хороший, - неуверенно, полувопросительно добавила Марина.

- Конечно, хороший, - без заминки подтвердила Света, - просто запутался в жизни; со многими мужиками такое бывает в этом возрасте. Он ведь у тебя и рукастый, и добрый, тебя и Вику любит. Так что вернется, заживете лучше прежнего... Все, давай, беги уже.

Закрыв за хозяйкой дверь, добровольная няня быстро и умело успокоила девочку и принялась с увлечением читать и показывать ей красивую яркую книжку про трех поросят. Вика тыкала пальчик в страшного волка и с трагичным лицом говорила: "У-у!"; показывала на смешных розовых свинок и пыталась похрюкать, но пока получалось то же самое, что и у волка, только задорнее. Вскоре лишь подсыхающие капельки на пунцовых щечках напоминали о недавних переживаниях; заботливая тетя Света незаметным жестом вытерла их и стала рассказывать, что поросята потому такие розовые, толстенькие и веселые, что хорошо кушают вкусную кашку и пьют теплое молочко. Конечно же, воодушевленная этой идеей Вика немедленно потребовала накормить ее тем же. После еды хитрая няня, предусмотрительно сменив малышке подгузник, прилегла с ней на кроватку, листая еще более красочную книжку о Красной Шапочке. Загадочным полушепотом она рассказывала про игры, в которые Красная Шапочка играла со своими подружками, про лес, в котором живет дикий волк, и не успел еще коварный серый разбойник слопать бабушку, как Вика уже мерно посапывала, умилительно приоткрыв пухлый ротик.