— Судя по весу, золото. Не огурцы же будут хранить магнаты в подобном месте. Пока вытаскивал, едва спину не сорвал. Вот вам и будет работа, отрыть и посчитать, пока я не возвращусь.

— Куда ты еще собрался?

— Вернусь в город, заберу коней и оружие, наплету что-нибудь иезуитам, чтобы не ломали головы, куда ты пропал.

— А дальше?

— Дальше будем думать, где теперь Душегубца искать.

Ольгерд в ответ промолчал. Дождался, пока Измаил, чуть припадая на ногу и отталкиваясь посохом от земли, скроется за поворотом, поставил бочонок, вынул нож, сковырнул верхний обруч и выбил крышку.

Измаил не ошибся — бочонок был доверху заполнен монетами, и не серебрянными ефимками, а незатертыми золотыми дублонами. Сарабун, охнул из-за плеча. Не испытывая ровным счетом никаких чувств, Ольгерд зачерпнул монеты в пригоршню и выпустил их обратно сквозь пальцы. Потом прикрыл крышкой, чтоб не блестело, опустился на пень сидел в молчании до тех пор, когда уже в сумерках, возвратилсяс лошадьми Измаил.

Они сидели втроем у вокруг небольшого костра. В темноте у деревьев недовольно храпели привыкшие к стойлу кони. Сарабун достал из сумки хлеб, порезал его аккуратными ломтями и жарил на прутиках куски сала.

— Вот и все, — завершил рассказ Ольгерд. — В крипте, помимо саркофагов и золота, спрятаны мумии из твоего Египта. Душегубец отправился завоевывать весь мир. Ну а рижские архивы, судя по их размерам, хранят столько тайн, что и не вообразить. Правда, что это за хранители им владеют и какому богу они молятся, я так и не понял.

— Здесь как раз все понятно, — ответил, не отрывая глаз от пляшущих языков костра, Измаил. — Водяной тоннель — это не мера предосторожности, а ритуал. Тебя провели через обряд посвящения вольных каменщиков. Это тайное общество, члены которого считают себя потомками мастеров, строивших в Иерусалиме Храм Соломона. Их мистерия с тоннелем и завязанными глазами означает блуждание человека в одиночку во тьме невежества. А протянутая тебе путеводная рука символизирует путь к свету знаний через обретение братьев-единомышленников. Кроме того, считается, что вольные каменщики связаны с тамплиерами — ведь этот давно распущенный орден, назывался когда-то "Орден рыцарей Христа и Храма Соломонова" — так что здесь еще и прямая связь с посредниками-иезуитами. Что касается этого магната, Сиротки, то действительно, я припоминаю записи полувековой давности, о том что в нашу общину в аль-Кусоре прибыл польский паломник, страстно возжелавший проникнуть в тайну бальзамирования и готовый платить за рецепты бальзамов любые деньги. Ну да ладно, о тайных обществах и их связях мы поговорим потом, за кружкой доброго пива, когда вернем Черный Гетман обратно в Киев. Куда теперь отправимся, Ольгерд?