– На нашего паладина объявили контракт, – Пятачок сказал это донельзя ехидным голосом, – и премию дают оф-фигительную.

– Пал, признавайся, что ты натворил? – Ника была сурова. – Убил? Ограбил?

– Хуже, Ника, гораздо хуже. Я лишил кое-кого надежды.

– А, это пустяк. Всегда можно надеяться, хоть на что-то. Вот если бы ты лишил кого-то добычи!

– Лишил надежды на добычу.

– Чудовище!

– Я доброе чудовище. Но сейчас бесполезное, убивают-с. Вот хочу выйти на кого-то из местных контрабандистов, пусть вывезут из города. Можно тушкой.

– Уже нашел. – Пятачок улыбнулся. На морщинистой и мохнатой морде зверолюда это выглядело довольно неприятно. – За небольшую плату могу вывести через пути местной «теневой гильдии». За дополнительную плату вывезу одним куском.

А вот и контрабандисты, и искать не пришлось.

– Выводи, с меня золото!

– Пал, я прямо вижу, как ты достаешь деньги из большого бумажника! У тебя есть бумажник?

– Да. Из кожи одного распространенного земноводного. Оно слишком часто меня доставало, и однажды это плохо кончилось.

– Бедная жабка. Но есть, есть справедливость! Теперь все, что я потратила на тебя, начнет ко мне возвращаться!

– Вообще-то ко мне…

– Молчи, Пятачок!

– Пал, на фига ты мне эту кликуху дал? Меня даже в подвале уже по-другому не называют!

– Я обессмертил твое имя, будь благодарен!

– Между прочим, я тоже на контракте!

– Только попробуй, и Ника тебя сама прикончит.

– Еще чего! Стану я за тебя заступаться!