– Много будешь знать – будешь умный и мертвый, как я!

– Ясно. Пожалуй, я могу проводить тебя… за символическую плату, – и он озвучил сумму, услыхав которую я едва не проклял проходимца.

– Ничего себе, символическая!

– Это ведь символ твоей щедрости и моей несомненной полезности, – быстро нашелся тот. – К тому же я потрачу на тебя время, которое могло принести мне куда более солидного и живого клиента.

– Веди, – махнул рукой в надежде, что за такие деньги он хотя бы проведет меня безопасной дорогой, наверняка в таком бурном месте хватает любителей до чужих кошельков и жизней. Но на всякий случай я периодически сканировал местность, пытаясь выявить возможную засаду.

(Увы – это если бы его она подвела) предусмотрительность меня не подвела, умение вскоре показало нескольких человек, скрывающихся в тенистой темной подворотне, к которой уверенно шагал мой проводник.

– А ты уверен, что нам именно туда? – с сомнением поинтересовался я, сбавляя шаг.

– Так будет быстрее, – заверил меня «попугай».

– Ты хочешь сказать, так я быстрее расстанусь с деньгами?

«Щит Веры» уже был на мне, как только я оказался в Альмере. «Оковы Веры» сковали наши руки надежнее любых наручников. Побледневший сутенер попытался вырваться, но, разумеется, безуспешно.

– Отпусти! – испуганно крикнул тот, вонзая мне в бок кинжал. Отравленный, судя по системному сообщению.

– Я и так мертв. Оружием смертных меня не убить.

«Клеймо Гнева» заставило его выронить оружие и зашипеть от боли. А от «Иглы инквизитора» он и вовсе рухнул на колени, завывая от боли. Может, по параметрам он был и сильнее меня, зато характером не вышел. Жалкий, гнилой человечишка, точнее, эльф.

Оставив его в покое, я вышел на самую широкую и людную улицу, ориентируясь на слух.

– Дядя, дай пятак, – откуда-то возник босоногий попрошайка.

– Тебе за дело или за так?

– Фу… мертвяк! Люди добрые, живой мертвяк среди бела дня разгуливает! – сначала спокойно, а потом повышая голос и, наконец, переходя на крик, затянул он.

При всем при этом взгляд мальчишки оставался насмешливым, оценивающим.

– Десять за молчание и еще сотню – за помощь.

Крики смолкли мгновенно.