Ого, а это вовсе не незнакомец!
— Мендес? — подскочила к разделяющим нас решёткам. — Я как раз тебя искала.
— Девушки часто говорят мне такое.
Парень встал и подошёл ближе. Я усмехнулась: в его словах вполне могла быть доля правды. Он симпатичный. В лице ничего женского, даже по — лисьему хитрые глаза не подведены краской, очаровательная улыбка. Стало интересно — а не была ли Аша дурой, раз выбрала другого?
— Ты настырная, коль ради встречи со мной не побоялась сунуться за решётку. И ножки ничего.
— Ножки? Ты не поверишь, как банально звучишь. Дело у меня к тебе есть, — открыла сумку. Где тут перо Октавиана?
— Знаешь, я бы с радостью пригласил тебя в кафе, но мне жить до полудня следующего дня осталось. Извиняй, никаких "дел".
— Ты это о чём?
— О том самом, — Мендес похабно подмигнул.
— Ну и самомнение у тебя, парень! — я снисходительно улыбнулась в ответ. — Держи, — просунула руку с пером между решёток прямо к носу парня.
— А, ты с ним, значит, — Мендес мигом поскучнел и сунул перо за ухо, отчего стал похож на лиса, слопавшего птичку. — Тогда слушай, это очень секретно, никто, кроме меня не знает. — Парень огляделся по сторонам, убедившись, что два других узника мирно похрапывают. Но голос всё равно понизил: — В храме Сети I ты найдёшь слепого жреца. Когда‑то он был стражем Сил разведки Кемета и участвовал в убийстве Алексиса, а потом именно он передал тело бальзамировщикам и распоряжался о захоронении. Только он поклялся, что не проронит ни слова, пока вновь не увидит солнечного света.