Пуух сглотнул и отошел в сторону.

На плотной ткани, покрытой неизвестными узорами, лежали две части посоха из серого дерева и витой набалдашник, приспособленный для помещения в нем кристалла. По древесине струились письмена, принадлежность которых Greyzver не знал. Он обратил взор к Дри, и она подошла.

– Тебе о чем-нибудь говорят надписи? – спросил Некр.

– Это древний мертвый язык... – прищурилась девушка, разглядывая составные посоха.

Greyzver обратил пронзительный взгляд на лавочника, и тот вжал голову в плечи.

– Откуда он у тебя?

– Я... у меня... – начал заикаться Пуух.

– Говори! – повысил голос Некр.

– Он у нашей семьи с моего детства... – испуганно начал лавочник. – Была битва... на холмах Забытых, – лавочник неопределенно махнул рукой в сторону, – а мы тогда проживали с семьей не далеко оттуда... Когда битва закончилась, отец с соседями пошли туда... ну, мало ли что там осталось...

– И отец нашел разрушенный посох? – уточнил Greyzver.

– Вообще-то я его нашел, – в страхе глядел на некроманта лавочник.

– Неважно, – обрезал Greyzver. – Чей он был?

– Отец сказал выбросить, потому что он принадлежал плохому магу, но я спрятал... – осторожно улыбнулся Пуух. – Выходит, не зря я хранил столько лет этот странный предмет?..

– Посмотрим, – неопределенно ответил некромант. – Покажи, какие у тебя есть кристаллы Разрушения.

– Но у нас в городе запрещено таким товаром торговать, – лавочник весь сжался.

– Я к тебе не с проверкой пришел, а потратить деньги, – повысил голос Greyzver.

Пуух кивнул и быстро исчез в подсобном помещении.

– Что думаешь? – обратился к Дри Greyzver.

– Я чувствую в нем до сих пор сохранившуюся злую энергию, – нахмурилась девушка.

– Зло – это хорошо, потому что я недобрый, – криво ухмыльнулся Некр.