— Время истекло, нет ответа?

— Восемьдесят три? — ляпнула наугад.

— Мимо! Прибавь шесть к двадцати девяти и узнаешь, сколько лет назад я была вдвое моложе, чем сейчас, и уже полученный возраст умножь на два. Получается, что мне семьдесят.

— Я бы дала больше. — И добавила не без улыбки: — Собственно, я это и сделала.

Астрэйа вернула шарик из своей миски обратно в мою, а затем с удовольствием истинного садиста с размаху вонзила длинную спицу в моё плечо. Вместо ожидаемого холода, тело тут же прошиб пренеприятный электрический заряд.

— С#$а!

— Только не надо сквернословить, деточка! — гречанка возмущённо погрозила пальцем. — Знаешь, что я говорю, когда хочется ругнуться? Хотепсехемуи!

— Хотепсехемуи? З-запомню!

— Новая загадка: я хочу посадить в своём саду десять деревьев, но так, чтобы было пять рядов по четыре дерева в каждом. Как мне это сделать?

И вновь перевернула часы.

После электрической стимуляции мозг напрочь отказался соображать даже из чувства самосохранения. Я почувствовала приближение паники и глубоко задышала, чтобы хоть как-то унять волнение.

— Понятия не имею.

— Жаль, жаль, — старуха цокнула языком. — Необходимо начертить в саду пятиконечную звезду, а в точках пересечения линий садить по дереву.

Вторая спица вошла в плоть ничуть не мягче предыдущей. Крайне, крайне неприятно!

— Да чтоб тебя, хотепсехемуи!

— Умничка!

— Зачем ты это делаешь? — поинтересовалась я, когда волна дрожи схлынула. — В Мемфисе найдётся сто и один дом престарелых, где с тобой поиграют во что угодно и ещё добавки попросят. Отпусти меня, а?

Астрэйа покачала головой:

— Нет. У меня есть миссия. Вы, египтяне, настолько дремучий и невежественный народ, что привить вам любовь к точным наукам можно только через боль и страдания. Моя внучка разглядела в тебе потенциал, моя же задача поспособствовать его развитию, иначе твоя раса навеки останется в интеллектуальном мраке, а потом вообще вымрет.

— Благодетельница какая!