К текущему игровому периоду Танис насчитывает семь сотен лет и является одним из крупнейших городов в Египетском царстве. Всего каких-то 75 лет назад он не безосновательно носил гордое звание столицы, и можно только догадываться, какая роскошь встретит меня там. Удобное расположение между двумя рукавами Нила и близость к морю сделали из Таниса торговый рай, настоящее окно в заграничный мир, где можно купить абсолютно всё — от нубийских бус до александрийских свитков, от греческих статуэток до римского вина, от кельтских амулетов до китайского шёлка.

Моё знакомство с Танисом началось ещё до того, как первые дома показались в поле видимости. Я почуяла запах дыма. Галера причаливала на рассвете, но там, где должно всходить солнце, пылало зарево пожара. Капитан, к которому обратились встревоженные пассажиры, заверил нас, что волноваться не нужно, это не больше чем отголоски недавнего нападения римлян. Под покровом ночи подданные Республики подошли на своих галерах и обстреляли стены города, а затем высадили солидный десант. Они рассчитывали на быструю победу, но не знали, что здесь находилась точка сбора отряда «Неживых»…

Порт заметно пострадал: половина зданий в руинах и копоти от недавнего пожара, на берег выброшено несколько разбитых римских галер, стража суетится. В таком бардаке наш капитан сумел причалить только благодаря многолетнему опыту.

Добро пожаловать в Танис!

Внимание: город пострадал на 5 %; при достижении отметки в 35 % местные жители перестанут выдавать задания, закроется половина лавок и учреждений; при 75 % он перейдёт под юрисдикцию последнего атакующего его государства; при 100 % будет полностью уничтожен.

Эрнанда ждала меня на причале. Я даже удивилась такому вниманию от самой, не побоюсь этого слова, известной журналистки Кемета, но потом вспомнила, что теперь я тоже не абы кто. Мы договорились с ней без проблем, баш на баш — эксклюзивное интервью за рассказ о судьбе ПринцаПерсии.

— Хай, Принигонда, — журналистка махнула мне рукой, подзывая к себе. Она сидела на одной из многочисленных бочек, выгруженных с причалившей чуть ранее баржи. Матросы, проходя мимо неё, кланялись и вежливо здоровались, будто видели королеву какую-то.

На приёме у номарха Блондинки я видела Эрнанду, но не рассматривала. В предрассветных сумерках она казалась обычной египтянкой-неписем, и только не по моде короткий калазирис нефритового цвета выдавал в ней живого игрока. А ещё отряд. Острая на язычок девушка входила в ряды «Неживых».