— Да как-то не срослось у меня с этой наукой, — вяло ответил гному, прокручивая дырочки в медной пластинке. У нас она замеляла фольгу, которую, оказалось, очень сложно добыть в этом мире, a создавать ее гном наотрез отказался. Сказал что его душе ближе всякие бомбы и огнеметы, и не то чтобы я его не понимал.

— Философия это не наука, a язык, — тут же поправил меня Саха.

— Да возможно, тут я не разбираюсь практически, — закругляя разговор, поднял обе руки в воздух, впрочем, тут же вернулся к медной пластинке и своему занятию. — A что ты сказать то хотел?

— Да я к чему, зачем нам все это, a? — гном показал руками сразу во все стороны, захватывая место ночлега, костер, кальян, меня и видимо себя. — Мы же могли делать что хотим?! Качаться в любых данжах, проходить супер тяжелые и головоломные квесты, но вместо этого идем, и это уже в который раз, между прочим, и решаем чьи-то проблемы.

— Ну, — задумчиво проговорил я, поставив наконец-то плитку, на отведенное ей место, — сейчас, мы идем просто выполнять задание и никаких чужих проблем не решаем, — хорошенько затянувшись, передал трубку гному. Когда мы оставались в маленькой кампании, то предпочитали кальян именно с одной трубкой, не знаю почему, кстати.

— Согласен, погорячился, но ведь мы могли делать что угодно?! — горячо проговорил гном, — обокрасть любой клан или даже сокровищницу любого города!

— Ага, вполне, — не стал спорить с гномом я. Помолчав пару минут, как раз хвативших для того чтобы опустошить литровую кружку пива, продолжил, — но ведь они наши друзья. Скажи, бро, кого из них ты бы бросил в беде, a?

— Что за глупости? Конечно никого! — Саха даже схватился за свой гигантский молоток, так он был возмущен этим вопросом.

— Ну вот, поэтому мы идем с ними. Да и вообще, они мне нравятся, — категорично закончил я. — Давай еще по кружечке, да спать.

— Давай.

Когда гном покинул игру, я не лег спать. Нет. Усевшись поближе к огню, чувствуя его жар, погрузился в воспоминания, пополам с размышлениями.

Конечно, в том, реальном, мире у меня были друзья. Не так чтобы очень много, но были. Один одноклассник, дружбу с которым мы пронесли через школу и один, первый, курс института. Потом, правда, поругались, но другом я его не перестал считать. Были и более давние друзья, целая компания, хорошие ребята и девушки, они всегда были рядом, и всегда поддерживали меня. Даже когда я оступился, они до последнего старались помочь, так и не отвернувшись от меня. A вот я их предал, и выбрал иной мир, более красочный и простой. Именно последнего поступка мне так и не удалось простить самому себе.