Уже привычно запустив в воздух ножи, взял в руку «Скорпиона» — местность эта кишела мутировавшими животными, в основном крысами, но попадались так же собаки, и что хуже всего — коты.

Коты имели очень мало очков жизней, но были чрезвычайно быстрыми и опасными. Впервые попав под атаку, использовал «Контроль Разума», не потому что хотел протестировать новую возможность, a от испуга.

Вы атакованы противником «Пустынник», получен урон 230 (укус) «Пустынник» наносит урон 35 (когти)

Вы атакованы противником «Пустынник», получен урон 230 (укус)

«Пустынник» наносит урон 35 (когти)

Тварь напала сзади, прыгнула на спину и острыми зубами впилась мне в шею, не защищённую шлемом. Когда я попытался сорвать ее со спины, то животина полоснула меня по руке своими когтями, распоров мягкое покрытие на внутренней стороне ладони.

— A, тварь! — не имея возможности снять моба со спины, упал на него, решив придавить своим телом. Но кот извернулся и отпрыгнул в сторону, a потом снова прыгнул, с легкостью уходя от моей беспорядочной очереди из пистолета-пулемета.

Тогда в дело пошли ножи, и выяснилось, что скорость мысли слегка превышает реакцию противника — два ножа попали в тело, покрытое рыжей шерстью.

И только когда Пустынник атаковал меня повторно, я активировал «Контроль разума». Всего за один миг мир преобразился — краски стали насыщеннее, воздух наполнился запахами, которые ранее были не доступны. Тут же промелькнуло понимание, почему пси-щит не сработал на первую атаку — моб беспрепятственно проник за него и лишь потом вцепился мне в шею.

Сам Пустынник, представляющий собой обычного кота, разве что очень уж крупного, был рыже-коричневым, что позволяло ему отлично маскироваться среди кустарника и пожухлой травы.

Пока работал «Контроль Разума», я успел поднять в воздух все свои четыре ножа, причем два из них предварительно выдернул из тела кота, и снова отправил в противника.

Эффект закончился, вызвав ужасный приступ головной боли, но хуже была потеря тех ощущений, что приносило это умение. Пролежав около минуты на холодной земле, еще не нагретой теплом светил, кое-как с помощью локтя поднялся и дошел до поверженного кота. Два ножа торчали из глазниц, один попал в живот, a последних был там, где, по моему мнению, должно находиться сердце.

— Что-то я непозволительно расслабился, — усевшись на тушку поверженного противника, больше присесть было негде, достал энергетический батончик и принялся вяло его жевать.