Все действия, совершенные Калахом, были сохранены в памяти, иКсин не считал важным скрывать что-либо. Уходя, он уходил, не заботясь о том, что останется после него. Ко всему прочему функционал операционной системы расширился, появились новые блоки. Я еще со старыми не до конца разобрался, а полсотни новых алгоритмов перемешали все опять, откинув мои исследования назад.

— Транзитным пассажирам имеющим вылет в течение часа просьба зарегистрироваться на стойке информации, — хорошо поставленный английский раздавался под сводами аэропорта.

Я купил билет транзитом до Москвы, но туманный Альбион с мерзкой погодой неожиданно привлек мое внимание. Конец осени и начало зимы были ветреными и дождливыми. Закончив изучение прогноза синоптиков, решил навестить свою знакомую. У меня как-то не оказалось друзей, с кем я мог и хотел пообщаться. Во всем мире был только один человек, который точно был бы рад меня снова увидеть.

Визы не было, я находился в транзитной зоне. Присмотревшись внимательно к спешащим на выход пассажирам, обратил внимание, как они прикладывают паспорта к турникетам и не задерживаясь выходят в зал приема багажа. Запустив щуп по нескольким пассажирам, считал матрицу сигнала, который передавался встроенным чипом. Англичанам виза была не нужна, британский паспорт заменял им пропуск домой.

— С возвращением, — не смотря на мою невозмутимость и технику пискнувшую зеленым, работник погранслужбы что-то заподозрил, его аура чуть дернулась, окрасившись в тревожные тона.

— Спасибо, дома всегда лучше, чем на чужбине, — на чистом английском, с прононсом западного берега Темзы, ответил я бдительному сотруднику.

Аура последнего чуть расслабилась, впрочем он продолжал смотреть мне в спину. Обдумав допущенные ошибки, сообразил, что подобный ответ скорее подошел бы пятидесятилетнему мужчине, нежели молодому парню.

«— Прорвался и ладно», — вернуться на пять минут назад и все исправить было выше даже моих сверхчеловеческих сил.

* * *

— Роман? — в домашнем платье она была не похожа на себя.

Я запомнил ее совсем другой, в окружении чопорных стен деревянных панелей родового гнезда и столового серебра надцатого века, в проеме чуть распахнутых створок стояла Стелла. Высота двери была метра три и мне казалось, что девушка стала меньше ростом. Переведя взгляд на ее ноги, рассмотрел домашние тапочки из овчины.

— Хочу такие-же, — безапелляционно заявил я.

— Как ты сюда попал? — сказав одновременно со мной, девушка пришла в замешательство и перевела взгляд вниз, глянув на край подола.

— Тапочки, хочу такие-же, — повторил я и дождавшись пока она поднимет взгляд, широко улыбнулся.