Уходить, оставляя Пашку в одиночестве в очередном склепе было неприятно, но никакой возможности утащить тело с собой я так и не придумал. Хотел спрятать где-нибудь в углу портальный маяк, но не нашёл ни одной ниши или щели, где его можно было бы припрятать. Подумал, просто положить на пол, но что-то меня остановило. Как представлю, что на гранитном полу лежит неброский, но резко выделяющийся на общем фоне, камушек, так кошки на душе и скребутся. Нет. Не стоит. Если будут силы поднять бога, то никакие мобы на всех двенадцати уровнях или завалы меня не остановят. А если не будет, то персональный портал в покои Павшего мне ничем не поможет, разве только я начну утешать себя посещениями склепа что бы поплакать у тела. Ещё раз грустно оглянулся на гранитный постамент, хранящий дремлющего бога, и нырнул в тёмный зев «нелицензионного» прохода.

Шахтёрский посёлок встретил вечерней прохладой. Делать ничего не хотелось. Идей, способных захватить разум и зажечь огонь в сердце, тоже не чувствовал. Оставалось только одно — отойти куда-нибудь подальше в лесок, найти тихое местечко и поспать на свой страх и риск. Сейчас уже проще. Можно дежурить по очереди, или и вовсе найти того, кому спать не хочется. Моим электронным друзьям вряд ли сон действительно необходим или критически важен, хотя вид у них тоже поблекший, уставший и осунувшийся.

Когда за нашими спинами надёжно сомкнулась стена леса, решили что эта скромная полянка вполне подойдёт для ночной стоянки, на которой просто сели в кружок прямо в густую траву. Костёр разводить не стали. Да и зачем? Искра светила и так более чем ярко, что бы нас в ночной темноте можно было и без огня найти.

— Искра, пригаси свет немного. Большая уже. Пора соображать, что ночью на свет слетаются не только мотыльки. И второй вопрос — кто хочет первым заступить на стражу нашего сна? — Я вопросительно поднял бровь, окидывая взглядом своих спутников.

— Я, пап. — Искра растаяла в темноте, где я не сразу заметил угольно-чёрную кошку.

— Искра, засранка! Предупреждать надо! Я так с тобой заикой останусь.

Кошка лишь довольно мявкнула, а в голове проскочил образ чёрной рыси, крадущейся в жидком лунном свете вокруг полянки, на которую пробиваются первые рассветные лучи сквозь светлеющее небо. В своей кошачьей ипостаси Искра не могла разговаривать, зато прекрасно могла транслировать мысленные образы.

— Ты что, совсем спать не хочешь?

Рыся снова мявкнула, на этот раз с нотками лёгкого раздражения.

— Ну и дежурь тогда всю ночь одна. Нестор, давай спать.

Я увалился в траву и закрыл глаза, тут же провалившись в сон.