Мой противник пустил в полет только одну стрелу, вторую, наложил на тетиву третью, а потом застыл, так и не освободив из зажатых пальцев ее оперение. Смысла в этом не было. Как только Лиэль осознал, насколько явное у меня преимущество, моментально погрустнел, как-то потерянно опустил плечи, а затем и лук.
Все шушуканья, звучавшие до этого за спиной, стихли. Над стрельбищем повисла гробовая тишина. Собственно, причина удивления была у всех перед глазами: у манекена Лиэля точно из забрала торчало оперение единственной удачно вонзившейся стрелы. Другая, с поломанным древком, валялась чуть поодаль. Моя же мишень больше походила на дикобраза, утыканного десятком стальных болтов, уверенно пробивших толстый металл брони и более чем наполовину ушедших в деревянную тушку «жертвы».
Первыми в себя пришли сотник и Самирилас. Приблизившись ко мне, начальник школы уважительно произнес:
– Отличная работа, Филадил! Честно говоря, ты меня удивил сегодня. Никогда не видел настолько мощного и быстрого оружия. Эйр Бикаэль уже передал мне твое прошение, – сказав это, Самирилас, не глядя, протянул назад руку, в которую невесть откуда вынырнувший адъютант вложил свиток.
Развернув документ, главный эльф приложил к нему свой перстень-печатку. Та ярко засияла, оставив на пергаменте золотой оттиск.
– Вот твой патент! Заслужил! – старший офицер торжественно протянул желанный трофей, потрепал меня по волосам и отправился в свою палатку.
– Молодец, парень! Признаться, не думал, что твоя затея выгорит. Извини, был не прав, – возник рядом со мной Мамаша.
Последним ко подошел мой визави.
– Держи, – насупленно пробурчал Лиэль, протягивая законный выигрыш.