– И то правда, еще неизвестно, сколько мы там, во дворце, проваландаемся, – согласился с ним Странник. – У меня просто утром кое-какие дела есть, так что пошли уже.

Блин, как можно быть таким спокойным? Мне вот даже на ворота этого города смотреть неохота, не то что туда идти. Ну да, игра, ну да, понарошку все, но страшно-то по-настоящему. Все рецепторы работают, эффект присутствия полный. И, самое главное – психологически это все ощущается как некий последний бой.

– Ворота, – махнул рукой Странник.

Равах неуловимым движением перевернулся на живот, скользнул к городским стенам, собрался в некое подобие пружины и, резко распрямившись, нанес головой удар в створки ворот, в самую их середину.

Раздался треск, вверх взмыло облако пыли, на миг скрывшее все происходящее, а после ворота, немного покачавшись, рухнули внутрь проема.

– Хорошая тварюшка, – с завистью сказал Страннику Барон и цокнул языком. – Сам вырастил или приручил?

– Приручил, – не стал скрывать тот и показал на меня. – Вон его подгон. Он меня на нее навел, ну а дальше я уж сам.

– А мне ты такого не предлагал, – укоризненно глянул на меня Сэмади.

– Будь внимательней, – посоветовал ему Странник. – Наш друг Хейген все время проходит мимо удивительнейших вещей, просто не обращая на них внимания, или ленясь нагибаться и их подбирать. Надо просто двигаться в его фарватере, и забирать все то, что он игнорирует.

– Это-то я давно понял, – подтвердил Барон. – Но дело тут, думаю, не в невнимательности и лени.

– А в чем? – саркастично поинтересовался я. Мне, если честно, очень не нравился ход беседы. Я все-таки тоже здесь присутствую.

– Неважно, – похлопал меня по плечу Сэмади. – Не бери в голову.

– Кринос, Солис – вперед, – скомандовал Странник и повернулся к раваху, который, мотая огромной башкой, разбрызгивал вокруг свою ядовитую слюну, летящую из пасти. – Все, Чихун, молодец, можешь отдыхать. Дальше мы сами.

– «Чихун»? – изумился я.

– Ну да, – отозвался Странник. – Он, когда сквозь толщу земли пробивается или через огонь проходит, всегда забавно чихает.

И то – как еще назвать эдакую потешную зверушку. Не «Левиафаном» же?

Два Лорда Смерти, обнажив свои клинки, поразившие меня радикально черным цветом стали и волнистыми лезвиями, вошли в образовавшуюся в стене брешь, запрыгнули на ворота, лежавшие на брусчатке городской мостовой, и синхронно повертели головами, спрятанными в черных глухих шлемах.

– Никого, – сказал один из них.

– Ничего, – поддержал его второй.

– Вот и славно, – одобрил Странник.