Желудь – это вещь. Когда желудь спелый, то, как известно из замечательного новогоднего мультика, его любая свинья съест. Опять же – можно их посадить рядом с замком Лоссарнаха, поливать, выращивать. А почему нет? «Хейгенов дуб». Звучит-то как. Хотя нет, не звучит. Отдельные граждане потом непременно будут говорить мне, чтобы я пошел и обнял его. Мол, он и ты близнецы-братья, и неизвестно, кто умнее.
Нет, положительно ночь задалась. Я-то было волноваться начал, переживать, гадать, что на меня опять навалят. А все не так и плохо. Не сказать, что совсем неплохо. Прямо от сердца отлегло.
– Вот как же мало человеку надо для счастья, – стер из уголка глаза воображаемую слезинку Странник. – Только что нервничал, хмурился, щекой дергал. А теперь! Стоит, улыбается чему-то, того и гляди в пляс пустится.
– Хорошо быть смертным, – поддержал его Сэмади. – Простые желания, простые мечты, маленькие радости бытия.
– Злословьте сколько влезет, – разрешил им я. – Никаких обид и ответных острот не будет.
– Он сказал «ответных острот», – расхохотался Барон. – Уже смешно. Братец, ты шутить не умел никогда, уж можешь мне поверить.
– Да, Тристан мне тоже про это говорил, – подтвердил Странник. – И даже приводил пример, изображая что-то вроде пинка под зад. Не знаю, что он имел в виду…
Ну тут ты перегнул палку, все ты знаешь, поскольку в свое время я при тебе чуть не придушил этого самого Тристана, маленькую дрянь в клетчатых штанах.
– Рассвет недалек, – сообщил нам один из Лордов Смерти, по-моему, тот, которого звали Кристианус.
– Верно, – посерьезнел Странник. – Пошли отсюда. В одной рукописи я читал, что тех, кто встретил рассвет в одном из трех величайших городов прошлого, не ждет ничего хорошего. Что именно с ними случится, там не указывалось, но, полагаю, просто так о подобных вещах никто болтать не станет.
– Формально мы здесь рассвет не встретим, – сообщил спутникам я. – Здесь нет солнца.
– Останься и посмотри, что здесь будет происходить, – предложил мне Барон. – Потом нам про это расскажешь. Или не расскажешь.
– Ну уж нет, проверять на себе правоту этого утверждения мне неохота, – замахал руками я. – Особенно теперь, когда каждый из нас получил, что хотел.