С моим уровнем, даже если я конвертируюсь, то не смогу так же сражаться как Асуна или кто-либо еще. Но должно же быть что-то, чем я смогу помочь. Прямо сейчас это место — мое поле боя.

С силой открыв глаза и вытерев слезы, Лизбет продолжила свою речь:

— Да, я принесла сюда некоторые проблемы из реального мира. И, как ты сказал, выходцы из SAO могут достаточно легко перепутать реальный мир и виртуальную реальность. Как бы то ни было, я абсолютно уверена, что мы никогда не думали о себе как о героях.

Хватая руку Силики, стоявшую с глазами полными слез, справа от нее, она продолжила:

— Она и я в настоящее время посещаем специальную школу для упомянутых тобою выживших. У нас нет выбора, т. к. наши предыдущие школы отчислили нас в середине года. Все студенты в школе для выживших должны посещать сеансы консультации каждый месяц. Они отслеживают наши мозговые волны в Амусфере, задают много неудобных вопросов на подобие: „Вы потеряли свое чувство реальности? — или, — Вам хочется причинить вред другим людям?“ Есть дети, которые вынуждены пить отвратительные лекарства. Для правительства мы — резервная армия преступников, которая нуждается в постоянном наблюдении.

В какой-то момент во время ее речи волны ярости затихли, и напряженная тишина повисла под куполом. Даже у саламандра расширились глаза от удивления.

Лизбет не имела ни малейшего представления, в какой момент следует прекратить поток речи. Она только отчаянно преобразовывала свои эмоции и непрекращающиеся мысли в слова:

— Но... честно говоря, старые игроки из SAO — не единственные, к кому так же относятся. Все VRMMO игроки более или менее рассматриваются подобным образом. Некоторые говорят, что мы — просто тяжкий груз для общества, который не представляет собой ничего, другие же, что мы — эскаписты, которые не платят налоги и пенсии... Среди них были даже призывы к возвращению воинской обязанности, просто чтобы заставить нас служить обществу!

Лизбет почувствовала растущее напряжение тысяч игроков. Если бы она легонько ткнула его иглой, ярость, в два раза более интенсивная, чем прежде, вырвалась бы наружу.

Но Лизбет, приложив левую руку к груди, продолжала кричать:

— Но я знаю! И верю! Это реальность!!!

Ее руки потянулись сначала к окружению, затем и ко всему Альфхейму.

— Этот мир и множество других виртуальных миров, связанных с ним, очевидно, не вымышленные места, в которые мы стремимся убежать от проблем! Для меня здесь реальные жизни, реальные друзья, реальный смех, слезы, встречи и расставания... Это — „реальность“!!! Я не одна так считаю, не правда ли?! Это потому что мы верим, этот мир — другая реальность, в которой мы трудимся изо всех сил, верно?! Тем не менее, если мы воспринимаем все это просто как игру, как виртуальный мир и отказываемся от него, тогда где наша „реальность“?!..