В гостиной моего дома, четыре члена семьи, уже не помнившие, когда так последний раз собирались вместе, — и только что представленная девушка, радостно праздновали.

Сугуха с Алисой, уже сдружившиеся по ALO, немедленно уселись рядом и с увлечением говорили про кендо. Мать также спокойно общалась с Алисой, в основном, о моей роди во всей этой истории.

Однако, с правой стороны стола, между мной и отцом в воздухе висело напряжение.

Мой приёмный отец, Киригая Минетака, был человеком, личностно мне противоположным практически по всем статьям. Серьёзный. Усердный. Блестящий. Он оставил престижный университет и учился в бизнес-школе в США, получил работу в крупнейшей компании, существующей на сегодня в сфере информационной безопасности, и в последние годы практически не бывал в Японии. В отличие от моей радостной матери, он не проявлял душевной теплоты — что не мешало им оставаться горячо любящей парой.

Наконец, успев уже откупорить несколько бутылок с пивом и вином, отец обратился к основной теме вечера. Он повернул ко мне лицо, нисколько не изменившееся после алкоголя.

"Так, я хочу с тобой кое о чём поговорить, и разными словами, но сперва давай-ка послушаем что ты сам готов сказать."

В этот момент левая часть стола затихла.

Я положил куриное крыло на тарелку, прочистил горло и встал. Упёр руки в стол и склонил голову.

"...... Папа. Мама. Я снова заставил вас беспокоиться, я плохо поступил."

Моя мать Мидори радостно усмехнулась и тряхнула головой.

"Кадзу и в этот раз сделал важное дело, так? Человек, согласившись на работу, обязан завершить её как должно. Например, сев за написание научного труда, следует обеспечить нерушимость дедлайна."

"Мам, я оставляю за собой особое мнение."

Воздух, разряжённый вклинившейся Сугухой, вернулся в предыдущее состояние, когда заговорил отец.

"Хоть твоя мать так и говорит, но вот её умственный труд, пока тебя не было, оставлял желать лучшего. Обстоятельства и твоя важная роль были нам объясены людьми из той "организации по исследованию океана". Я общался с этой женщиной оттуда, так что э́то я понимаю, но вот что мне не ясно — так это кем, чёрт побери, ты собираешься быть дальше?”

Мечником! Где-то глубоко внутри меня было чувство, подталкивающее ответить так, но в этом месте при этих обстоятельствах подобное не должно было быть произнесено.

"Учеником старшей школы."

Сделаю то, что следует. Я чувствовал себя как маленький ребёнок, которого поучают родители. От взгляда широко открытых Алисиных глаз было почти что больно. Я победил несметные полчища врагов в Подмирье — и таково моё будущее в реальном мире.