Я не даю заднюю – лезу в бой. Замахиваюсь… Но этот урод применяет руну Паралича.
Я так и замираю с топором над головой. Маголс проводит лезвием у самых глаз, слегка царапает щеку.
- А сейчас начнется самое интересное, - шепчет он и легонько толкает. – Я отрежу тебе уши и сниму кожу лица.
Падаю на спину.
Погружаюсь во тьму.
- Твои уши будут висеть у меня на шее, - слышу мерзкий голос, - а лицо я надену, когда буду веселиться с твоей подружкой. Вот она будет рада!
Он хохочет. А я беспомощно мычу. Может даже моргаю в надежде поранить ублюдка ресницами. Сил нет даже укусить гада. На лоб ложится холодное лезвие и начинает медленно ползти по кромке волос, обжигая огнем. Течет теплая кровь, заливает глаза, нос, рот. Вот лезвие спускается к виску, разворачивается и ползет к левому уху. И словно бы в насмешку появляется тусклый желтый свет. Теперь я вижу адскую ухмылку на лице Маголса. Глаза блестят. Он увлечен, словно художник или резчик по дереву, ваяющий шедевр. Он даже высунул язык от удовольствия. Наверное, так выглядит смерть.
Света становится все больше. Лезвие примеряется к уху и… нож взлетает вверх. Лицо Маголса искажает гримаса злобы. Рука поднята для решающего удара. И тут ублюдок дергается, словно бы подавился. Из груди торчит костяной наконечник. Свистят стрелы. Враг скатывается с меня. Вижу его спину, утыканную стрелами, будто у дикобраза. А в следующее мгновение пещера заполняется диким улюлюканьем, криком, визгом. Мурсики!