Огромные двери церкви раскрылись сами собой, впуская меня в обновленную обитель. Семь этажей вверх! В подземную часть я без лифта не сунусь. Основной зал для проповедей и пожертвований устремлялся ввысь сквозь все ярусы, достигая главного купола из прозрачного стекла. В реале ни какому сумасшедшему архитектору не пришла бы в голову подобная планировка, но игра позволяла обойти физические законы. Плиты пола начистили так, что я видел в них собственное отражение. Поневоле остановился, всмотревшись. Ничего не осталось от того статного красавца блондина, которого я создавал в начале игры. Шрам от удара Сфинкса выпирал все сильнее, деформируя скулу. Вокруг глаз - черные круги, не столько от недосыпа, сколько из-за отказа от еды. Дебаф голода не действует, но внешние признаки никто не отменял. Обрубок плеча на месте правой руки, глаза странно блестящие из-под светлых волос. Подстричься, что ли? Заметив такое чучело на улице, я бы перешел на другую сторону дороги. И, тем не менее, здесь меня встречали с теплотой, как старого друга. Прихожане улыбались, некоторые плакали. Блудный отец вернулся домой.

На каждой скамейке лежали копии моей книги. Проповедь шла в самом разгаре, я присел на лавку рядом с грузной женщиной. Возле алтарного камня стоял ГласСовонароллы и раскачивался в такт собственным словам:

- …мы видим лишь то, что хотим видеть и пытаемся отвернуться от того, что приносит нам боль. Таков уж человек. И все же написано в Святой книге: необходимо раз за разом протягивать руки к заблудшим душам. Наставлять их, советовать. Даже самый слабый из вас давно усвоил простую истину: прежде чем расти, надо перестать гадить! По мелочному гадить: пинать упавшего, насмехаться над слабым. Это не очень трудно, но с этого все начинается. Так несите эту истину в мир! Помогите другим постигнуть мудрость отца нашего ради всеобщего блага. Помолимся вместе! Направь нас Мирена словом своим и духом. Дабы узрели мы свет. Конец Проповеди.

Я действительно писал о таком или это вольная интерпретация? Сам не помню, если честно. Довольно странно слышать собственные мысли из чужих уст, но ГласСовонароллы хотя бы перестал непрерывно кричать, играя на эмоциях. Растет оратор, тренируется. Засмотревшись на то, как проповедник общается с паствой, благословляя и наставляя на путь истинный, я не заметил настоятеля. Хьюго тихонько подошел и сел рядом, потеснив толстушку. Прихожанка особо не возражала, странно притихнув. Подавляют они их здесь, что ли? В блондинчике ничего не напоминало о залихватском атамане. Смиренно склонив голову, он сложил руки в молитве. Из одежды только черная роба и сандали, единственное украшение - талисман из моего лика. Эта побрякушка жутко тяжелая, как они заставили всех ее носить? В голову приходило только убедить, что камень на шее – аллюзия к грехам, которые мы все тащим с собой, не замечая.