Мебель, к слову, уже осыпалась и лежала горками праха.
— Но… — Анкилу был подавлен. — Родители…
— Нужно выйти на улицу. — Таргус направился к двери, но добраться до неё не смог.
В месте, где каменный пол переходил в деревянный, он провалился.
— Ты цел? — с тревогой спросила подбежавшая к краю Спарк.
— Да, я в порядке! — ответил Таргус, поднимаясь из древесной трухи. — Здесь винный погреб!
— У-р-р-ра!!! — воскликнул Арким. — Ой. Разве это не та реакция, которую нужно показывать, когда речь о целом складе вина?
Остальные осторожно спустились вниз.
— Это вино заложил один из моих далеких предков… — Анкилу потрогал бочку, черную от помутневшего лака. Толстый слой лака защитил бочку от беспощадного действия времени. Но не её содержимое. Когда Таргус открыл медный кран, из него посыпался песок.
— Это даже не уксус. — заключил он, разглядывая песчинки, упавшие в ладонь.
Тут у Спарк появилось выражение лица, характерное для её "мгновенных озарений".
— Анкилу, ты знаешь какой год был, когда ты… э-э-э… умер? — спросила Спарк.
— 762 год от Формирования Тетрархии. — ответил он.
— Сейчас… — она завозилась со своим дневником. — Скажи-ка мне, дневничок, какой сейчас год от Формирования Тетрархии?
"
— О№%еть! — произнес Арким, затем потупил взор. — Извините.
— 3129 лет… — опустошенно произнес Анкилу. — Что же произошло?