Два игрока-мордорца стали творить то, чего в жизни им бы никогда и не светило, до чего они никогда бы не додумались и на что бы они ни в коем случае не решились... Они получили власть, которую можно было удержать лишь своей силой и с помощью которой можно было позволять себе абсолютно все. Тогда-то и началось обожествление Саурона. Последний объявил себя одним из майар, низших богов мира Толкина, — правда, пришлось рассказывать необразованным оркам, кто же такие майар — и перестал показываться без своих доспехов. Самое первое захваченное племя, видевшее его истинный облик, он уже давно скормил мордорской элите, чтобы те не растрепали остальным о его истинной расе...

     С тех пор в Мордоре появилось стадо — орки и уруки — и армия — ологи, державшее всю власть Саурона. Теперь стада больше не существовало, а армию необходимо было вести дальше... Даже сам Саурон уже не смог бы противостоять ей, если та выступит против него. Он стал заложником своего творения и своей власти, поэтому у него осталось два выбора — либо он борется за власть до последнего и сдерживает ее, либо уходит сейчас, иначе будет свергнут и опозорен. И он давно выбрал первый вариант.

     Он смотрел в собственные глаза в зеркале и не мог понять. Где тот красавчик-бизнесмен из аристократической семьи? Куда делся его костюм, манеры, поведение... Это все исчезло. Жизнь в зловонном грязном месте, возросшая озлобленность и вспыльчивость, невероятная жестокость ко всему — вот что заполнило его. За полтора месяца он и думать забыл о доме, семье, своем небольшом бизнесе. Только сейчас он осознал, что мысли его лишь об армии, ее увеличении и своем гремящем на весь сервер имени.

     — Саурон? — вошел Глашатай. — Мы готовы выступать.

     Владыка отвлекся, обернувшись на своего племянника.

     — Почему ты не называешь меня по имени? — грустно спросил он.

     — Ну так... Не знаю. Это проще, вроде бы, — ответил, замявшись, Глашатай.

     — Нет, — усмехнулся тот все таким же печальным тоном. — Мы просто с трудом его вспоминаешь... В кого мы превратились, Уилл?

     Глашатай выпрямился и по-доброму улыбнулся.

     — Мы все те же. Уверяю.

     — Нет, Уилл. Я никогда не забуду того, что мы здесь натворили, — подошел он к подельнику, положив руку ему на плечо. — И того, что еще натворим... Ты готов идти со мной до конца?

     — Конечно, — толкнул его в бок Глашатай, как раньше, как в реале. — За тобой хоть в бездну, дядя.

     — Тогда, — сказал Саурон, надевая свой черный шлем. — Мы поставим все Средиземье в такую позу, что сами админы будут обращаться к нам на "вы"!