- Твою мать! – закричал тот самый Вечный, что активировал артефакт, ведь едва его спина коснулась Распятия, как едва начавшее его окутывать сияние переноса развеялось, унеся вслед за собой целые куски плоти. – Какого ты творишь мы же люди! Люди!

Напасть на чужой дом и после винить за жестокость…кричавший явно упускал тот момент, что прежде всего сам был во всём виноват. Впрочем, навряд ли он мог трезво мыслить в этот момент, ведь с момента Разлома более не один Вечный не мог прятаться за настройками болевого фильтра, а значит каждый был обречён на полную гамму ощущений. Лишь благодаря эффектам от Распятия, поддерживавшего своих жертв в сознание, никто из Вечных упал в обморок лишившись кусков плоти. Вот только и разговаривать в подобном состояние они не могли, по крайней мере вменяемо. Благо в моём арсенале имелась способность забирать чужую боль. Оставив Метку на каждом Вечном, я позволил Омуту Боли поглотить их муки.

- Кто-вас-послал, - Маска Двуликого искажала каждый звук, делая голос похожим на неживой.

- Мы случайно… - после недолгой паузы, первым заговорил Разведчик, тот самый, что сорвал с груди артефакт «побега».

- Боюсь вы не до конца поняли куда попали и чем это может закончится, - пришлось вмешаться, прежде чем разговор ушёл в неправильное русло, если враг уже подступает к Обители, то на подобные игры попросту не было времени. – Я – единственное, что стоит между вами и «внезапно утихшей» болью. Мне нужны ответы, и я их получу. Любой ценой. Вот только платить придётся вам.

Повинуясь моей воле, из-за спины показался хвост. Выпустив серебристое жало, я едва коснулся остриём груди Вечного, повреждая только-что оставленную Печать, ту самую, через которую убирал боль в Омут. Повреждённый узор всё ещё справлялся с задачей, но Разведчик сразу же ощутил слабость искалеченного тела и в его глазах вспыхнул страх. Лишь сейчас этот парень начал осознавать в какой ситуации оказался.

Лова момент и желая отбить у пленных всякое желание к сопротивлению, я решил добавить Клетке более мрачных тонов. Взяв за основу Пустошь, бескрайний мир утопавший в Пепле и с множеством надгробий, я попытался преобразить окружающее пространство. План был прост, добавить иллюзию десятков таких же пленников, корчащихся на Распятиях и молящих о пощаде. Подобное зрелище должно было поспособствовать разговорчивости пленных, но результат оказался несколько иным, нежели я ожидал.

Пространство внутри Клетки преобразилось, став подобным Пустоши, но вместо бесконечного кладбища, усыпанного жертвами на распятиях, я получил подобие холма посреди Пустоты, усеянного двенадцатью непохожими крестами.