Минут через пятнадцать шум внизу утих окончательно, и Риммон, расслабившись в мягкой удобной кровати, закрыл глаза.

За стеной фальшиво заиграли на рояле.

Риммон поворочался минут пять, потом вскочил и загрохотал кулаком по стене. Там что-то громко бухнуло, потом еще раз, раздался крик, и игра прекратилась.

Риммон лег в кровать.

Противно запел механический соловей.

Ему аккомпанировали два голоса – мужской и женский.

Риммон снова застучал по стене, но громкий смех был ему ответом, а презрение сочилось сквозь отдушину у потолка.

Потом снова включился рояль, видно, уже в четыре руки.

Будь демон на Земле или в воплощении супербеса, он бы сейчас разорвал этих соседей на кусочки и, в зависимости от ситуации, или сожрал бы, или растворил в кислоте. Растворять в кислоте врагов демону нравилось, было что-то символическое в том, как они смываются в унитаз.

Но мелкий эльф для разборок совсем не годился, и потому Риммон пошел жаловаться портье.

– Ох, простите, – сказал незнакомый ночной портье-непись. – Но господин орк занял люкс плюс, а гостям такого уровня… ну никак не могу…

Риммон разорался так, что, казалось, должно всполошиться полквартала.

– Господин эльф, господин эльф… Не надо нервничать, господин эльф, – портье, казалось, был готов сделать все на свете, лишь бы господин эльф успокоился – кроме одного – потревожить пьяного веселящегося господина орка.

– Господин э… Сам Што Ныбуть, разрешите перевести вас в другую комнату. Она в другом крыле здания, тоже люкс. Там шума не слышно, и никто…

Господин Сам Што Ныбуть разрешил. Поорав для порядка еще пару минут, он потопал за суетящимся неписем в свой номер.

Пока он собирал вещи, за стеной ржали и мелко хихикали. И вроде даже двигали мебель.

Чтоб на тебя балдахин свалился, подумал демон. Или шкаф.

Что-то громко бухнуло, и раздался крик. Демон улыбнулся. Крик перешел в стон, а потом в смех. Снова залязгал и заплакал несчастный терзаемый рояль.

И чтоб у тебя рояль взорвался, подумал демон на всякий случай.

Ничего не произошло.