Эпилог

Эпилог

– Ромка! Ромка!!! РОМАН!!! Ром, что с тобой?

Риммон стоит около стола на небольшой кухне. Рядом сидят трое его приятелей – Игорек, Жека и Толик, развод которого они сейчас и отмечают. В руках у Риммона стакан с водкой и вилка с надетым на нее малосольным огурчиком. Толик – огромный пузатый мужик в одних семейных трусах и носках дергает его за тельняшку. Переживает… Или просто выпить хочет, а тост застрял?

– Ром, ну ты че?

– Ре… Ребят. Я это… Щас.

Риммон залпом проглотил водку, посмотрел на огурчик, нюхнул его, но закусывать не стал. Положил на тарелочку.

– Ребят, мне надо подышать. Покурить. Я на балкон выйду.

– И я с тобой.

– И я курну.

– Нет, курите здесь. Я сам. Один.

– Что значит курите здесь? Это моя кухня! Я…

– Ой, да ладно тебе… Жена поругает, что ли?

– Эй, а тост?

– А в натуре, че мы бегаем-то…

Риммон их уже не слышал.

Он прикрыл балконную дверь и, присев на табуретку, достал из-за уха помятую сигарету. Покатав ее пару минут в пальцах и еще больше извазюкав, задумчиво чиркнул спичкой.

Что это было-то, а?

Ой, что так зябко-то… И задница к табуретке вот-вот примерзнет. Треники совсем легкие, и китайские синтетические тапочки-зайки совсем не греют. Вообще гардероб у Толика тот еще, гостям и переодеться не во что, единственные тапочки забыла жена, когда уходила от него, а треники, наверное, валяются с полузабытого студенчества… а одежда Риммона – или Романа – сушится после падения в какую-то мерзкую и холодную лужу, прямо у подъезда виновника торжества. А, ну да… Зима же, Новый год через пару недель… Вон, снежок падает, белый такой, чистый, мягкий… Хоть и юг, но погода радует некрепким, но все же морозцем.