Оглядевшись, я понял, что в этот раз оказался не в самом начале Пути, а в получасе от вершины. Как раз за этим поворотом должна быть поляна, где шаман с гномом угощали меня жареным мясом. Ну что ж, ситуация привычная, по правилам я должен дойти до края пропасти и сигануть оттуда…

Из-за тумана было очень трудно определить время суток. Небо было затянуто какой-то клубящейся серой хмарью, поэтому не было видно ни солнца, ни звёзд, ни луны.

Я попытался вызвать или заглянуть в интерфейс. Но тщетно. Ни одного признака виртуальности. Ни внутреннего, ни внешнего. Чистая работа!

На площадке, куда я поднялся никого не было. Видимо новых халявных подарков не будет. Впрочем, никто и не обещал…

Следы привала и старого кострища ветер, гулявший по поляне, давно занёс песком и всяким мусором из сухих веток и клочков мха. Проходя мимо я с удивлением заметил на небольшом участке глинистой почвы несколько гигантских следов, возможно принадлежавших крупной рептилии.

Чудны дороги твои, Чистилище! Я с опаской осмотрелся и передёрнул плечами. Если тут бродят такие чудища, значит не так уж здесь и безопасно, как уверяют…

А вот и камень корейского воина, дальше должна быть пропасть. А вот и она! Так чего я жду? И решительно направился к краю.

Но не тут-то было. Со всем своим нубским энтузиазмом, не доходя буквально нескольких метров до края, я шарахнулся о прозрачный барьер, внезапно возникший на моём пути. В панике кинулся ощупывать его руками вдоль всего периметра. Продвигаясь вправо и влево. Барьер аккуратно поворачивал вдоль края пропасти и тянулся до самой скалы. Уже через два часа, запыхавшийся и злой, я понял, что заперт на вершине небольшого утёса.

Может, ещё не время, и проход открывается только ночью? Ничего другого, как ждать не остаётся. Однако, в душе поселилась неясная тревога. Что-то пошло не так. Янитор не предупреждал о подобных трудностях…

В нетерпении я стал вышагивать по краю невидимого барьера, в сердцах отфутболивая мелкие камни. И, как обычно, поплатился. Сандалии – не та обувь, которая способствует футбольному мастерству.

Шипя и завывая на одной ноте, я заскакал на одной ноге около барьера. Боль в ушибленном большом пальце левой ноги была отнюдь не виртуальной. От досады на себя, обиды и боли выступили слёзы. Я уселся прямо на землю, ухватившись за многострадальный палец, когда услышал за спиной голос:

– Мда, Артём Сергеевич… всё-таки вы не совсем правильный герой… нескладный какой-то. Можно сказать, непутёвый, – что характерно, боль сняло, как рукой. Я в растерянности оглянулся.