Развязав, я вытащила наружу несколько золотых монет. Влажный холодный нос тут же сунулся с мою руку и начал усиленно обнюхивать находку.

Лена, от этих кругляшек идет точно такой же запах, как и от той симпатичной самки, которая была тут недавно.

Подожди, как это от монет идет тот же запах? Ведь она при нас не притрагивалась к вещам убитых разбойников!

Не знаю, только могу сказать, что запах есть лишь у этих, как ты их назвыала, «монет». От кожи, в которой они были, его нет.

Ничего не понимаю.

— Адам, — обратилась я к вампиру. — нужен твой совет.

— Слушаю тебя, Лена. — подошел тот ко мне.

— Или я чего то не понимаю, или, может, я сильно расстроена потерей сначала Прошки, а потом и Лары… Смотри, вот есть монеты. Вожак говорит, что от них идет запах суккубы. но от мешочка, в котором они лежали, ее запах не идет. Как это может быть?

— Ну как, элементарно. Сначала она держала их в руках, потом они попали в мешочек, а потом мешочек попал к тебе в руки.

— Адам, суккуба не рылась в вещах разбойников! Она вообще к телам не подходила.