Я огляделся. Большинство соклановцев валялись на земле. Да этим заклинанием можно весь Ясный город разворотить к чертям.

— Это, что было? — запинающимся голосом спросил Хагри.

— Свиток Армагеддона.

— Кто–нибудь это заснял? — раздался контуженный голос Ярого.

— Что разлеглись как школьницы после выпускного? Повскакивали все быстро! Катапульты огонь! — завопил Мальборо. Кажется, он единственный кто моментально взял себя в руки. Вот это я понимаю командир, даже виду не подал, что самообладание потерял.

Взятые в аренду за бешеные деньги десять орудий дали одновременный залп по воротам. Грохнуло знатно, но в сравнении с последними событиями, это словно выстрел воздушки, после пулемёта.

В цель попали 8 из 10 снарядов. Шкала ворот просела всего на 24%, а большего и не надо, главное, что они теперь еще и горят. Ведь на счету каждая секунда. К тому же после свитка их прочность и так была на 49%. Таранному отряду понадобиться не больше пары минут.

Мальборо потушил самокрутку и подошел к своему пету, здоровенному саблезубому медведю, закованному в черную броню, расписанную рунной вязью и переливающуюся электрическими всполохами. Запрыгнув на него, он достал из ножен меч и подняв его вверх, голосом прирождённого полководца начал орать:

— Сейчас здесь только те, кто был со мной с самого начала. Мы вместе прошли длинный путь. Но сегодня нам, как в старые добрые, снова надо сразиться за светлое завтра! Таких как мы один на сотню, и каждый стоит десяти десятков. Там, где нет смерти, нет и страха!

— Там, где нет смерти, нет страха! — хором повторило все воинство.

— Клан превыше всего!

— Превыше всего! — снова вторило завороженное воинство.

— Перерожденные в песках арены да умоются кровью недругов!

— Умоются кровью недругов! — и я словно загипнотизированный начал кричать со всеми.

— Да не дрогнет моя рука!

— Не дрогнет!

— Братья прикроют мою спину, а я прорублю для них путь во вражеском строю!

— Прорублю!

— И сами небеса содрогнуться от того как неистово я буду крушить врагов! — Небо над ним сгустилось, а в меч ударила молния. Глаза его при этом вспыхнули белым электрическим свечением.

— Молниевый бог! — воскликнула в восхищении Мобофилка.