— Ага. Я вот сейчас со своими прощался. С братом еще нормально вышло. Он не дурак, сам всё понять должен. С батей еще проще, он у меня кремень. — при этом Яр воздел руку и сжал кулак. — А вот с мамой. — он глубоко вздохнул и отвернулся, пряча блеск в глазах.

Я положил руку на плечо друга.

— С близкими всегда так.

— Ага. Нужные слова вообще не подбираются. Кажется, все не то. Да и как такое вообще, можно сообщить? — от досады он даже сжал кулаки. Я первый раз его таким видел. — Хорошо, что рядом есть Моби, ты и Ричи.

— Не отчаивайся, брат. — я хлопнул его по плечу. — Впереди еще столько всего! Ты задумайся хоть на минутку что мы провернули. Да ни до, не после, таких отчаянных ребят не было и не будет. Мы герои!

— Или безумцы. — уже чуть повеселевшим голосом сказал Ярик.

— А как без этого. За то попадем в такие места. Представь, через пару тройку лет, ты ворота замков Олдеров в одиночку будешь разламывать, как картонные коробки.

— С трудом верится. Пошли Ричи отыщем, а то я его давно что–то не видел.

Ричи мы нашли болтающим с Эцио, они обсуждали перспективы раскачки разбойника. Эцио, как более старший делился накопленным опытом. Ричи внимательно слушал, кивал и судя по характерным движениям глаз, иногда что–то помечал у себя в заметках.

— Надо бы то же пообщаться с кем–то из старших товарищей на эту тему. — сказал Яр. — Как думаешь сколько в клане друидов?

— Без понятия. У меня своё виденье раскачки.

— Ну как знаешь.

Мы дождались пока Ричи освободиться.

— Ну что не жалеешь, что выбрал нашу сторону? — ткнул я кулаком в плечо товарища.

— Нет. — заявил Ричи. А на его лицо наплыла ухмылка довольного собой человека. — Я снова чувствую себя свободным. Как тогда, в Бразилии. Если бы еще Лайла была со мной. — вздохнул он.

— Не будем о грустном. Найдем мы тебе любовь всей твоей жизни, не переживай. — начал в своей привычной задорной манере Ярик.

— Ты не понимаешь, Яр. Я же верующий человек. У меня с Лайлой все по правилам происходило.

— Да ладно! Терпел до свадьбы? — выкрикнул Яр из–за чего некоторые соклановцы начали оборачиваться на нас.

— Тише ты. — шикнул я на него.

— Да терпел. Потому что любил. И нельзя мне теперь с другой женщиной быть. Мы ведь с Лайлой не развелись.